Рядом с сокурсником стоял Кристин, и неотрывно смотрел на несчастного Сима, который словно манекен сидел не шелохнувшись.
Магистр Де Лавье читал сознание адепта, прибегнув к приёму «ломка». Я это поняла, так как совсем недавно прочла про этот метод взлома сознания в книге по менталистике.
– Кристиан, – закричала я, наконец-то придя в себя. Мои ноги сами понесли меня к мужчинам. Руки обхватили талию магистра, пытаясь привлечь внимание. Но мужчина даже не шелохнулся. Он дожимал своего противника, буравя взглядом коршуна.
- Мари, отойди, — приказной тон, прозвучал как пощёчина.
- Господи, Крис, прошу перестань, — чуть не плача прошептала я, когда из носа Сима пошла кровь.
- Он должен знать, что посягать на чужое карается законом.
- Крис…»
Меня резко выдернуло из видения, и я с ужасом уставилась на Симрада. Сокурсник был шокирован не меньше меня. Я могу и ошибаться, но мне кажется, он видел тоже, что и я.
– Ты видел? – решила удостовериться.
– Да, и теперь не знаю, как к этому отнестись.
Ругнулась. Хорошо, что мой земной жаргон здесь никто не знает, а иначе меня бы отчитали как маленькую девочку за неприличные слова. Магистр быстро смекнул что к чему.
А тут особо и не нужно быть внимательным, если твои адепты сидят так, словно только что посмотрели не самую приглядную сцену в ужастике и теперь ждут, когда в дверь позвонят, и придёт он… маньяк.
– Я так понимаю, вам удалось встретиться в конце лестницы, – утвердительно сказал преподаватель, почесав свой подбородок. Его взгляд поочерёдно останавливался то на мне, то на Симе. – Хорошо, значит, контакт есть.
Что-то его рассуждения по поводу нашего совместного медитирования мне не пришлись по душе. Со стороны это выглядело так, будто он и сам не знает что делает и просто проводит над нами эксперименты.
– Магистр Бальваторе, – подал голос адепт Карбоне, – как так получилось, что совершенно две разные души смогли встретиться за гранью в процессе медитации?
– Это особенность Марианны. Она управляет потоками сознания.
– Я не совсем понял? Она читает сознание, и при этом не прибегает к общеизвестным методам? – задал правильный вопрос Сим. Мне тоже очень хотелось поподробнее узнать о своих умениях. – Но как такое возможно? Она же не обученная… насколько я знаю, – последние слова прозвучали уже неуверенно. Взгляд скользнул по моему лицу, ища подтверждение своим словам.
– Она родилась с высоким уровнем дара и ей не нужны наши методики. После обучения она сама сможет написать книги по управлению сознанием, – кинул тонкий намёк преподаватель на мои способности. Если верить словам Кристиана, жнецов судьбы было мало, практически единицы.
– Магистр Бальваторе, я не знаю, как это сделала Марианна, но, похоже, она увидела фрагмент моего будущего. – Магистр не поднял в удивлении брови, и, вообще, никаким образом не проявил удивление. Похоже, он был в курсе.
– Что конкретно вы увидели? – обратился он сразу к нам обоим. Естественно, как педагогу и как учёному, ему было интересно выслушать два мнения на происходящее. Но тут его ждал грандиозный облом. Ни я, и уж тем более ни адепт Карбоне, не спешили рассказывать об увиденном.
– Я бы не хотел об этом рассказывать, – тут же опередил меня Сим.
– Это личное, – только и добавила я. А что ещё оставалось делать? Не буду же я говорить ещё о том, что я не только вижу, но и меняю будущее. Кстати о нём… о будущем. Нужно переговорить с Симом по этому поводу.
– Вы можете быть свободны. На сегодня всё. Завтра жду вас опять в это же время, – нисколько не обиделся преподаватель.
Мы одновременно поднялись и, попрощавшись с магистром, направились к дверям.
– Марианна, – окликнул меня магистр, когда моя рука уже лежала на дверной ручке.
– Да? – не одна я повернулась к преподавателю. Сим тоже не спешил покидать моё общество. Думаю, что у него ко мне тоже есть вопросы.
– Я так понимаю, что вопрос с видениями намного серьёзней. Поэтому стоит переговорить с магистром Де Лавье на эту тему, раз открыться мне вы не желаете. Чем выше дар, тем нужны более глубокие знания. Я лишь могу только догадываться.
– Магистр Де Лавье в курсе моей проблемы, – ответила я. – Вы извините меня, но я обещала никому и ничего не рассказывать. – Мне обязательно нужно было сказать последнюю фразу именно этому «человеку». Обижать того, кто хорошо ко мне относиться мне не хотелось.