Народ неуверенно помялся. Адамантиевым легион называл только я и мои соратника, все же остальные называли легион Магнадианским. Легион считался элитой наших войск, и безвозвратная потеря кого-то из них вызывала опасение.
Я полюбовался на Нэнси, из-за доспеха Паладин ей пришлось отказаться от её роскошной рыжей гривы, теперь у неё рыжее коре, правда, на левой стороне возле виска волос ещё не отрос. Сейчас там у неё была довольно-таки крупная родинка, размером с половину фаланги мизинца. На самом деле у Нэнси её там никогда не было. За колпачком стилизованным под родинку был выход нейросети. Пришлось установить её, чтобы она могла использовать полный функционал доспеха. Нэнси ужасно по этому поводу комплексовала, выходы нейросетей — это клеймо нумера. Любой кто увидел бы на ней такое «украшение» подумал бы, что их командир бывший раб, а те кто знал Нэнси подольше, решили бы, что она дала промыть себе мозги. Нейросеть установили хирурги клиники на Лапуте без моего участия. Клео хотела сделать своей подруге подарок, но когда об этом узнал я, то решили дарить только самое лучшее и красивое. Доспех-паладин, ничем не уступающий моему, пространственный щит и адаматиевые силовые клинки. Пространственное оружие по типу моего копья решили не дарить, оно требовало определённого внимания, не хотелось бы, чтобы Нэнси в один прекрасный день его уронила и пробила корпус Агрипины.
— Вопросы ещё есть? Нет? Тогда слушайте, в случае заварушки, не спешите закрывать диктатора грудью. У него такая броня, что если найдётся что-то способное ему навредить, то вас прошьёт, словно листок бумаги. Лучше прячьтесь за ним.
«Эй, что за приказы такие?!» — возмутился я.
По шеренге солдат прокатились смешки. Но солдаты затихли и вытянулись, когда я подошёл ближе. Какое ни какое, а начальство. Нэнси кивнула мне в приветствии, я ей ответил тем же. Формально у нас были союзнические отношения, а не начальник-подчинённый, даже завербованные ей в Маре люди подчинялись исключительно ей. Её стальным кулаком была гвардия выживших на Магде пиратов и добровольно мобилизованный экипаж Агрипины, в общей сумме тысяч сорок боеспособного населения по её кличу поднимется. У меня мой адамантивевый легион, сексботы всех профессий, внедрённых в человеческое общество Лапуты и Агрипины, общая численность который уже доросла до двадцати тысяч, экипаж Лапуты численностью в восемьдесят тысяч жителей также предан трибунату, правда, неизвестно, сколько из них боеспособно, всё же преимущественно там живут бывшие нумеры и беженцы из Мара. И вишенка на торте — у меня есть армия роботов, численность которую я себе сейчас даже не представляю, требуется ревизия. Что касательно Маара, то официально у меня там нет войск, но роботов-строителей оттуда вывозить никто не собирался, а там десятки тысяч собакиных, блох и тостяков-кравно. Да и одной только местной полиции под руководством Легата, который там сейчас комендантом поставлен, сто пятьдесят тысяч вместе с завербованными Нэнси новыми бойцами. В масштабах города — велика сила, в масштабах полиса Фив — крохи.
— Инструктаж закончен?
— Да, диктатор. — коротко ответила Нэнси.
Хорошо что она не знает, что диктатором у нас сейчас Ло, вот бы она удивилась.
— Тогда по машинам.
Добираться до Мара нам предстояло на трёх колёсных грузовиках на электрической тяге. На Крите почти вся техника была на электрической тяге. Местные были просто одержимы сохранением окружающей природы. В грузовик легко мог влезть и тридцать человек, но в броне люди занимали в полтора раза больше места, поэтому чтобы не тесниться взяли транспорт с запасом. Плюс экзотанк требовал себе отдельный транспорт, так-то он мог дотопать до подъёмников и сам, но гулять по городу в компании автоматизированного танка, который я ещё не успел зарегистрировать, мягко говоря, стрёмно. А так, экзотанк можно было выдать за небоевое техническое оборудование, все его орудия прятались за бронестворками в специальных гнёздах. Со спрятанным оружием экзотанк выглядел совсем нестрашно. Просто приплюснутое обтекаемое тело, на четырёх паукообразных механических ногах, робот для условно технических нужд. С закрытыми бронестворками экзотанк был герметичен, плавал он, конечно, как топор, но вот по долгу сидеть в засаде на дне реки он может легко. Вторая причина выделить экзотанку отдельный грузовик — это техника безопасности. В сложенном состоянии он довольно-таки не устойчив, его нужно будет закреплять тросами для перевозки. А то ещё накатится на пехотинца и раздавит, никакая броня не спасёт. Закреплять его, чтобы потом раскреплять, было тупо лень. Ловко перебирая ножками, экзотак залез в кузов грузовика, потоптался на месте вокруг, словно кот, потом ловко подогнув под себя все четыре ноги, сложился, при этом сразу стал занимать намного меньше места. Солдаты с умилением любовались на это чудо инженерной мысли, ещё не определившись как относиться к приданной им в усиление технике, что-то пока среднее между домашним любимцем и талисманом.