— Я никогда не влюблюсь, — с горечью клянусь я. — Никогда.
16.
Далия Фьюри
Спустя два дня после его дня рождения я просыпаюсь утром, и Зейн вдруг говорит мне:
— Мы едем в Рим.
— Что? Когда? — спрашиваю я с глупой улыбкой, растекшейся по моему сонному лицу.
— Сегодня.
— Да? Зачем?
Он небрежно пожимает плечами.
— Наступили выходные.
— Почему ты не предупредил меня?
— Это сюрприз. Типа твоего сюрприза-вечеринки, которую ты мне устроила.
— Хорошо.
— Мы поедем инкогнито.
Моя улыбка тут же угасает.
— Что ты имеешь в виду?
— Мы отправимся в путешествие в качестве мистера и миссис Живанецких.
Я ошеломлено смотрю на него.
— То есть мы воспользуемся поддельными паспортами?
Он тянется к прикроватной тумбочке и берет два паспорта. Открывает первый, потом передает мне второй. Я смотрю на страницу — моя фотография, которую Юрий сделал в целях безопасности, и рядом имя — Далия Живанецкая, 24 года.
— Я не могу даже выговорить эту фамилию, — шепчу я.
Он медленно повторяет ее несколько раз.
Я с подозрением прищуриваюсь.
— Зачем нам нужны фальшивые паспорта? Мы будем контрабандистами, переправляющими наркотики или еще какую-нибудь лабуду?
— Не наркотики. Ты переправишь бриллианты на общую сумму 15 миллионов евро.
Паспорт выпадает у меня из рук.
— Что? — резко выдыхая, спрашиваю я.
На самом деле он смотрит на меня смущенно, словно упрашивать кого-то незаконно перевести бриллианты на 15 миллионов евро — это просто глупо.
— Не беспокойся, — добавляет он примирительным тоном, — нас не поймают. Мы полетим на частном самолете, и я знаю людей в аэропорту.
Я качаю головой в недоумении. Нас? Это он про меня!
— Ты хочешь, чтобы я стала бриллиантовой контрабандисткой?
Я не понимаю, какой идиот будет перевозить бриллиант через границу, но весь это разговор даже не укладывается у меня в голове. И я начинаю злиться, причем очень сильно.
— Как ты смеешь даже предлагать мне такое?
Кажется, он несколько удивлен моей реакцией.
— У тебя, что с этим проблемы?
— Да, бл*дь, у меня очень большие проблемы… с этим.
— У других не было, — спокойно отвечает он.
Я сердито смотрю на него.
— Не знаю с какими женщинами ты встречался, но видно недалекого ума. Я не буду переправлять бриллианты даже для тебя… через границу. Ты, наверное, сошел с ума, раз думаешь, что я способна сделать такое, — но потом мне озаряет совершенно другая мысль. — И где ты себе предполагаешь, я должна спрятать эти бриллианты?
— В вагине, — медленно отвечает он.
У меня отвисает челюсть.
— О Боже мой! Я не верю в то, что ты говоришь. Ты думаешь, это нормально, попросить меня напичкать свою вагину кучей бриллиантов, которые ты сможешь забрать, когда мы перейдем границу? Я была о тебе лучшего мнения.
— Ты хотя бы подумай об этом, — просит он бархатным голосом.
Это черт побери заставляет меня взорваться.
— Черт побери, неееееет, — кричу я.
— Бл*дь. Это значит, что мне придется взять вместо тебя кого-то другого? — рассуждает он, задумчиво глядя в другую сторону.
Это удар под дых.
— Ты настоящий ублюдок! — кричу я, схватив его подушку и с силой стукнув по нему. Он начинает заливаться смехом.
— Я уже подумала ты серьезно, — говорю я, продолжая избивать его подушкой.
Он хватает подушку и отбрасывает ее в сторону. Я сразу же хватаюсь за свою подушку и начинаю лупить ею, вокруг летят перья. Я встаю на колени, чтобы произвести атаку следующего уровня, но он хватает меня и молниеносно валит на постель, придавив своим телом, улыбаясь во весь рот.
— Ты мудак, знаешь ли? — фыркаю я.
— Ты на самом деле поверила, что я попрошу тебя проделать что-то ужасное? — спрашивает он со смехом.
— Я не на столько хорошо тебя знаю, чтобы играть с тобой в такие вещи, — чопорно отвечаю я.
Он вскидывает брови.
— Ты не настолько хорошо меня знаешь?! Не настолько хорошо, несмотря на то, что я сосал твою киску!
— И все-таки это была самая ужасная шутка, — говорю я, притворяясь сердитой.
Он улыбается мне.
— Прости, я ничего не мог с собой поделать. Ты восхитительна, когда так сердишься.