— Как я уже говорила полиции, она тогда была как в тумане.
— А она часто бывала в таком состоянии?
— Она тогда переживала очень тяжелый период. Думаю, она сказала вам, что это была послеродовая депрессия.
— Я помню, что мне сказала Кендра. И хочу узнать, что наблюдали лично вы.
Кэролайн пожала плечами.
— Когда доктор Белл нанимал меня, он сказал, что его жена «нездорова» с тех самых пор, как родились их дети, особенно после рождения Минди. Я считала, что у нее депрессия. Я и прежде наблюдала такое у матерей с маленькими детьми.
Лори заметила, что Кэролайн хотела сказать что-то еще, но затем остановила себя.
— Но случай Кендры отличался от того, что вы видели прежде? — подсказала она.
Кэролайн медленно кивнула.
— Она была почти… как зомби. Иногда она была как во сне. Конечно, возможно, что это был просто-напросто очень тяжелый случай послеродовой депрессии, но…
Ей не было нужды заканчивать фразу — Лори ясно видела, что у Кэролайн есть сомнения.
— Родители Мартина считают, что вы утаиваете какую-то информацию, которая могла бы помочь им добиться опеки над детьми. Они сказали, что вы очень привязаны к Бобби и Минди.
— Конечно, я к ним привязана. Я люблю их почти так же, как если бы родила их сама.
Лори увидела отчаяние в глазах Кэролайн и поняла, что подозрения Беллов были верны. Няня что-то скрывала.
— Это останется между нами, Кэролайн. Скажите мне, вы на все сто процентов уверены в том, что Кендра невиновна?
От лица няни отлила вся кровь, она замотала головой, и на глазах у нее выступили слезы.
— У вас есть сомнения, — сказала Лори, произнеся вслух то, что не решалась произнести Кэролайн.
Няня какое-то время колебалась, затем кивнула, вытерев слезы рукавом.
Лори положила ладонь на свободную руку Кэролайн.
— Если у вас есть сомнения, то рано или поздно они возникнут и у детей, — проговорила она, глядя в глаза Кэролайн. — Сейчас они малы, и вы стараетесь, чтобы у них была нормальная жизнь — точно так же, как вы делали это в тот ужасный день. Но, став старше, они начнут задавать те же вопросы, которые общество задает вот уже пять лет. Они будут смотреть на свою мать и гадать, не убила ли она, женщина, которая их воспитала, их отца, которого они почти не помнят. Так жить нельзя, Кэролайн. С годами секреты могут выходить из-под контроля. Так что лучше, чтобы правда вышла наружу уже теперь.
Кэролайн шмыгнула носом и убрала руку.
— Я видела те деньги, — понизив голос, проговорила она. — Те, которые она снимала в банкоматах и о которых спрашивала полиция. Я находила пачки купюр — по пятьдесят долларов, по сто, всего, может быть, несколько тысяч. Они лежали в ящиках для носков, с ее обувью. А потом в один прекрасный день они вдруг все исчезали.
Эта была информация, заслуживающая внимания, но Кендра уже призналась, что время от времени она принималась покупать все подряд. «Возможно, просаживая все эти деньги, я тем самым мстила Мартину за его роман с Ли Энн», — сказала она.
Лицо Кэролайн стало суровым.
— Кендра достаточно страдала, — выпалила она. — Наконец-то она может вести нормальную жизнь. У нее есть работа, которая ей по душе. И очевидно, что врач, на которого она работает, от нее без ума.
— Кэролайн, я знаю, что вы рассказали мне не все, — тихо произнесла Лори. — И если это выйдет наружу, когда мы уже будем снимать передачу, дело обернется намного хуже, чем если мы узнаем об этом теперь.
Кэролайн сложила руки на груди и уставилась на Лори с таким видом, будто смотрела сквозь нее и видела перед собой не ее, а какое-то другое измерение.
— В тот вечер, — произнесла она, говоря как во сне, — я так трясла Кендру, что даже боялась, как бы я ей что-то не повредила. И раз за разом кричала, что Мартина убили. А затем до нее вдруг дошел смысл моих слов. Она встала и — я никогда этого не забуду — сказала: «Неужели я наконец свободна от него?» Она произнесла это так, словно испытывала одновременно и ужас и — не побоюсь этого слова — радость. Она наконец была свободна.
У Лори возникло такое чувство, будто под ее стулом разожгли костер. Какой ужасной ни была бы жизнь в браке, она не могла представить себе, чтобы женщина радовалась убийству отца своих детей.
Взгляд Кэролайн опять был сосредоточен на Лори — она пыталась найти объяснение словам Кендры.
— Я не думаю, что это сделала она, — сказала няня. — Полагаю, это была просто ее первая реакция на новость. Она была так несчастна. Нельзя сказать, что это было признание или что-то еще в этом духе.
— Согласна, — ответила Лори. — Для нас важно это понимать. А есть что-нибудь еще?