Саша вместе со своим другом Саней Зюбановым уговорил меня приехать к Наталье Викторовне на день рождения. Хотел устроить нам мировую. Ох как же я не хотела ехать! Но Саша очень надеялся нас примирить, и ради него пришлось согласиться. Лучше бы осталась тогда дома, потому что Наталья Викторовна сходу начала критиковать мою юбку - такую, которую обычно носят все девчонки летом. То ли ей длина не понравилась, то ли цвет, то ли еще что-то, но она заставила меня снять юбку и надеть сарафан. И что самое интересное - я ее послушала! Действительно, как будто под гипноз попала. Умом понимала, что надо что-то сказать в свою защиту и защиту той злосчастной зеленой юбки, но - не-а. Лишь через несколько дней я пожаловалась Саше на то, что этот поступок его матери был... мягко сказать - неприятен.
Позже, понимая, что ничего не выйдет, Саша просто хотел, чтобы мать не вмешивалась в наши отношения. Наталья Викторовна просьбы сына игнорировала напрочь. Однажды мы разговаривали по телефону. Динамик работал громко, и я отчетливо услышала, как по ту сторону связи Наталья Викторовна спросила сына, когда он со мной наконец-то расстанется. Попробуйте представить, что я тогда почувствовала! Насколько тяжелым для меня был этот удар - один из многих. Всю ночь потом не могла уснуть, пытаясь понять, что во мне не так.
Мы стали встречаться тайком. Помню, с утра нас застал дядь Вова - Владимир Борисович, его отец. Саша спрятал меня за спину и сказал, что это девушка с работы. Отец махнул рукой и уехал по делам. Подобные ситуации повторялись с завидной постоянностью. Конечно, меня это задевало, обижало, но ничего другого нам не оставалось. Не было иного выхода. Чаще всего мы уезжали в деревню к бабушке. Однажды целую неделю там пробыли. За грибами ходили, на пруд... Сашу тогда как подменили. Чуткий, нежный, заботливый - как в первые дни знакомства, хотя прошло года полтора. Ни на один недостаток он мне не указал, даже наоборот. А через неделю приехал в город к родителям, и - "Абонент временно не доступен". Взрослый поступок, однозначно. "Поступок не мальчика, но мужчины". Это Шекспир сказал, и Саша наверняка бы с ним согласился. Я - нет. Меня жутко раздражало, когда Саша соглашался на встречу и тут же выключал мобильник. Еще немного - и у меня, как у собаки Павлова, выработался бы рефлекс - радоваться редким звонкам любимого человека. Моим джинглом в то время была, наверное, песня группы "Сплин" с одноименным названием. Слышали, как Александр Васильев раз пятьдесят повторяет одну и ту же фразу? "Не отвечает мобильный, не отвечает мобильный..." Будто бы мы - главные герои этой песни.
У нас все было "не как у людей" - сильные, но в то же время ненадежные чувства. Мы были готовы выложиться в полную силу, но чужие слова могли в один момент все разрушить. Все закрутилось, завертелось в отрицательную сторону, и да - были те самые пресловутые "сотни попыток все изменить, тысяча слов и море слез". Саша начал придумывать нелепые отговорки, а я верила. Сама ему не врала. Точнее, старалась этого не делать. Было бессмысленно - Саша меня как открытую книгу читал. За четыре года я лишь однажды пошла на обман - послушала Катю. Мы тогда в очередной раз расстались "насовсем". И подруга присоветовала мне старый как мир способ вернуть любимого - сказать, что беременна. И Саша поверил. Я тогда вирус какой-то подхватила, и симптомы были схожи - меня тошнило, я задыхалась в общественном транспорте... Да, он поверил. Простит меня Бог за эту ложь! Когда обман раскрылся, я Сашу целых два месяца не видела. А потом за несколько дней до Нового года он сам неожиданно позвонил, предложил встретиться - и мы снова были вместе.
А еще один раз я не до конца сказала правду. На неделю поехала в гости к Бероевым в Казань и со злости ему ляпнула, что останусь там на ПМЖ. Когда вернулась и пыталась позвонить Саше, абонент попросту сбрасывал. И вот она - судьба. Мы встретились совершенно случайно на остановке. Ничего не говоря друг другу - обнялись, поцеловались. Саша не потребовал объяснений - и так все было понятно. Я, чувствуя непомерную вину перед ним, даже в самых неприятных ситуациях старалась говорить правду. Но в конечном итоге осталась в его глазах обманщицей. Может ли быть что-то еще хуже, чем это осознание? "Но в чаше терпения есть точка кипения..." - так поется в одной песне. И она наступила.
Наши отношения напоминали собой качели - то вместе, то врозь, то опять вместе, то снова врозь. Чувства на грани, нервы на пределе. Все было настолько неопределенно, что любое предположение о том, что будет завтра - делалось методом тыка пальцем в небо. Даже известный предсказатель Нострадамус развел бы руками и сказал что-нибудь навроде того, что миссия узнать будущее невыполнима. И если нормальные отношения строят двое - парень и девушка, то у нас с Сашей "строителей" было трое - я, он и его мама.
Моя мама не вмешивалась, и я ей за это очень благодарна. Нет, она видела, как я страдаю, слышала, как я плакала по ночам, но в тоже время ей было понятно, что слушать я никого не буду и поступлю по-своему. Наташа тоже особо не пыталась повлиять на меня, потому что если уж я родную маму не послушаю, то младшую сестру тем более. Да, моя семья в этом плане отнеслась к проблеме с огромным пониманием, хотя было сказано что-то вроде того, что самая большая проблема будет впереди. Как в воду глядели...!
Я нашла у себя в соц.сети фразу, которую частенько ставила на статус и которая, в принципе, вполне просто и понятно описывает всю ту хрень, происходившую между нами: "У нас с тобой в отношениях вечно какой-то х...як. Х...як - и не то слово сказано. Х...як - в хлам разругались. Х...як - и расстались вообще насовсем! А потом х...як - и ты такой красивый снова нарисовался". С небольшой только поправочкой - ругались не мы, а только Саша. И перед его ясные очи я рисовалась гораздо чаще, чем он сам.
Помню, сидела я на диване у Маши Савостиной - Катиной младшей сестры. С ней мы начали ближе общаться после того, как сама Катя вышла замуж за Шамиля и переехала в столицу Татарстана. Я была вся в слезах-соплях, а подруга пыталась вместо меня поговорить с Сашей и научить его уму-разуму. Бесполезно. Все, что сделал Саша - это послал Машку в одно известное место пешим маршрутом. Ну вот, он ее туда послал, а я ее там встречала.
-Вы с ним как два долбо...ба! - глядя на мою беззвучную истерику, высказалась Маруся, ничуть не стесняясь в выражениях.
А другие знакомые говорили: "Забудь, начни заново". Я упиралась своим упрямым характером и продолжала искать встречи. Добровольно отказаться от любимого человека - чистый мазохизм в действии. Жалею ли я о том, что как побитая собачонка бегала за тем, кто каждый раз все прочнее опускал меня до уровня плинтуса? Не могу ответить точно, но если бы можно было вернуть время назад, я бы поступила так же, не задумываясь. Наверное, нет - не жалею. Я забивала большой железный гвоздь на свою гордость, переступала через все мыслимые и немыслимые моральные принципы. Гордость - о чем речь? О каких принципах нужно говорить, когда на другой чаше весов - пусть крохотная, но все же возможность быть с единственно любимым? Несмотря на боль от этой несправедливости, я все же была счастлива. Короткими отрезками, моментами, но я была самой счастливой.
Саша всегда уходил, но возвращался. Потому что любил. По-своему, по-дурному, отрицая и говоря, что это всего лишь эмоции и гормоны. Любил, я точно знаю. Я его знаю как облупленного, хотя все же иногда его мысли мне были непонятны, а действия - непредсказуемы. Но это зависело не от него, а от его матери. В здравом уме и собственном разуме он бы поступал и говорил иначе. Но он - лучший. Лучший... Сначала это была просто мысля влюбленной девочки, потом - объективное мнение на фоне сравнения с его и своими друзьями-знакомыми. И через короткое время пришла непоколебимая уверенность в правильности своего выбора. Даже когда он обижал, оставлял, обзывал - меня тянуло к нему как магнитом. Потому что одновременно с этим он был нежным, заботливым, внимательным. Пишу и думаю - как в нем могли уместиться столько противоположных чувств? Утром он мог целовать меня, обнимать, улыбаться, а вечером - послать меня на три известных буквы и выключить телефон. И так по кругу...