Не отдавала отчета в своих действиях. Все, что делала, совершала так, будто находилась в наркотическом или алкогольным опьянении.
Я поднялась на ноги, взяла винтовку и обмотала ее пледом. В магазине из десяти пуль осталась половина. Взглянула на часы. Без двадцати три.
Не реагируя на удивленные возгласы Андрея, я отправилась к его машине. Вересов бежал за мной. Я не слышала того, что он мне говорил. Наверное, пытался образумить, понимая то, что замотанная в плед винтовка-это не к добру.
Но мне было все равно. Ничего, абсолютно ничего больше не имело значения, кроме того, что сегодня Ян будет с другой. Хотелось умереть от боли, но еще больше хотелось прикончить ту, другую. За то, что подло и коварно разлучила меня с Яном и прибрала того к своим рукам. Я подошла к внедорожнику. Обернулась к Вересову.
-Дай ключи!-потребрвала я, протянув руку.
-Зачем тебе они? Что ты задумала?-спросил Андрей. На его лице тревога, во взгляде смятение.
-Дай мне пожалуйста ключи от машины!
-Не дам!
-Ладно. Тогда я поеду в своей!-решительно сказала я, резко развернулась и отправилась к своему автомобилю, стоящему в гараже. Ключи были там же.
-Дана, я не позволю тебе совершить непоправимое!-донеслось мне в спину.
Поздно. Больше всего я хочу теперь совершить это «непоправимое». Андрей бежит за мной и пытается выхватить из моих рук винтовку.
-Не смей!-прорычала я и навела на него оружие-Не мешай мне!
Он отступил, поднимая ладони вверх.
-Дана, я не знаю, что ты задумала, но явно что-то плохое. Кто-то что-то прислал тебе на телефон, и ты вся прямо взвилась. Не ведись, не реагируй! Опомнись, не ломай себе жизнь! -донесся будто издалека голос Вересова.
Не ломай себе жизнь? Она уже сломана, ломать больше нечего.
Я бросила на заднее сиденье своей машины замотанную в плед винтовку. Села за руль. Андрей с хмурым выражением лица следил за моим ом.
Добралась к «Шератону» спустя тридцать минут. Всю дорогу перед глазами стояли строки сообщения «Оставь его в покое. Он выбрал меня, а не тебя!» Въелись в подкормку головного мозга, ничем не убрать.
Хочу, чтобы Альбины больше не было. Хочу, чтобы она исчезла. Она разрушила наше с Яном счастье. Не смогла добиться расположения Доброгорского по-хорошему, добилась того, чтобы Ян больше не захотел быть со мной. Такие подлые твари, как Альбина, не заслуживают того, чтобы ходить по земле.
Всего один выстрел и зла на земле станет меньше.
Я остановила машину недалеко от отеля Шератон. Напротив него, метрах в ста пятидесяти, расположилось другое здание-какой-то старинный жилой дом. Я вышла из машины и достала винтовку. Подошла к парадному входу. Из дома как раз вышла женщина с мальчиком лет пяти. Пока дверь за ней не закрылась, прошмыгнула в подъезд. Поднялась на верхний этаж. Дверь на чердак была закрыта. Пришлось отправиться на крышу.
Заняла место, с которого прекрасно просматривался вход в отель. Я была настроена на долгое ожидание. Профессиональные снайперы могут по несколько суток дожидаться подходящего момента для единственного выстрела. Если понадобится, я буду ждать до утра. Рано или поздно Ян и Альбина выйдут из отеля. Главное-не пропустить этот момент.
Заняла позицию у дымохода. Он был достаточно низким для того, чтобы можно было расположить на нем винтовку, предварительно подстелив на него плед. Твердая опора оружия должна была упираться о мягкую поверхность. Это необходимо для точности во время прицеливания.
Пока ждала, воображение начало подкидывать картины страстно целующейся парочки. Ревность-чувство разрушающее. Особенно, когда человек находится в состоянии аффекта. Но то, что я находилась именно в этом состоянии, я поняла позже.
В окне одного из номеров внезапно зажегся свет. Я навела прицел туда. Окна были широкими. К тому же, не зашторенными. Комната прекрасно просматривлась. И…я внезапно увидела то, что минутой ранее рисовало мое несчастное воображение.
Увидела их. Яна, обнимающего Альбину. Они целовались. Страстно, горячо. Я видела это так хорошо, будто находилась с ними в одной комнате.
Вот рука Яна, украшенная татуировками, потянулась к подолу платья Альбины- мне будто осиновый кол вбили в сердце. Не хотелось это видеть, но и оторваться я не могла, с каждой минутой ощущая все возрастающую боль. Вот они, муки ада-видеть, как любимый дарит свои поцелуи и ласки другой женщине.
В душе был разразился апокалипсис, но я словно завороженная все смотрела и смотрела.
Альбина расстегнула рубашку на Яне и ловко стащила ее с него, обнажая идеальныое мужское тело. Она изучала его торс, трогала каждую выпуклую мышцу. Каждое прикосновение блондинки отзывалось адской болью в моем сердце. В голове по кругу носилась одна единственная мысль-она не должна быть сейчас с ним, он мой.