– Господи! Так этого мало – «отрапортовали». Мне и больным нужно, чтобы катетеры выполняли свои функции. Ведь вы же работаете в отделении ИНТЕНСИВНОЙ ТЕРАПИИ!!! Для вас обезболивание больного так же важно, как обеспечение его дыхания и нормальной работы сердца. Сестра должна была вызвать дежурного врача, дежурного консультанта…, мне позвонить, в крайнем случае!
Сестра смотрит на меня, как на идиота:
– Что вы кричите?
И такое наблюдается не только в Африке. Тут вот (весьма кстати!) получил сообщение с виртуальной конференции хирургов на английском языке о том, что и в США хирурги не очень довольны качеством ухода за больными в отделении интенсивной терапии.
Один американец пишет:
– Сегодня мы уход за больными в этих отделениях называем «Нормальный уход», а уход в обычных палатах – «Никакого ухода».
Другой хирург с арабского Востока:
– Я называю уход в обычной палате «Божественный уход».
Всё это очень сродни духу давнишнего выражения Михаила Давыдова (ныне он уже академик): «Больной умер от одиночества».
У нас наступила весна. В России по весне цветут луга, а тут по городу цветут огромные деревья. Как-то вдруг распустились в моём небольшом саду два завезённых из Европы дуба. Ну, и сразу похолодало: дуб – он и в Африке дуб, и когда он по весне цветёт – быть холодам.
117. Одна неделя жизни «буш-хирурга»: пятница
До слёз больно смотреть на мой газон вокруг забора. Мало того, что пешеходы – что чёрные, что белые – отаптывают его края (не умещаются своими толстыми задницами на выложенном по моему заказу тротуаре) и протоптали тропинку для срезания угла (экономия в пять метров), мало того, что приезжающие ко мне или к моим постояльцам гости ставят свои «4×4» обязательно на траву, так теперь мы получили уведомление о лимите на употребление воды (по нормальным ценам отпускают только 15 килолитров в месяц на дом, за каждые следующие 15 килолитров цены удваиваются) и о запрете на использование воды для полива садов и газонов (за нарушение постановления – штраф в 125 долларов). Драконовские меры связаны с тем, что в прошлом году было мало дождей – значительно понизился уровень в водохранилище, из которого снабжается водой город. Вчера я закупил восемь мешков компоста и мешок суперфосфата и разбросал всё это по облысевшим участкам газона в надежде на то, что люди будут видеть чёрную землю и, возможно, пойдут по тротуару. А поздно вечером я нарушил запрет муниципалитета и на целый час поставил на газон свою поливалку.
Местный «уик-энд», брат, включает в себя три дня – пятница-суббота-воскресенье. Для всех нормальных людей уик-энд – это отдых. Государственные служащие начинают отдыхать уже с середины рабочего дня в пятницу, поэтому глупо в это время добиваться от них решения твоих серьёзных дел.
У меня же в пятницу – операционный день в частном госпитале. Буду честнее – не у меня, а у доктора Тхлелане Лоуэна, который вот уже два года приглашает меня помогать ему во время операций. Если в операции нуждается какой-либо мой больной, я прошу доктора Лоуэна дать возможность прооперировать моего пациента в его операционные часы.
Поначалу, с подачи доктора Маховского, мне казалось, что от нашего сотрудничества большую выгоду получит Тхлелане Лоуэн.
Тхлелане – первый и единственный чёрный хирург в провинции, поэтому появление у него белого пожилого хирурга в ассистентах должно, по нашему восточно-европейскому мнению, поднять его престиж в глазах жителей страны недавно отменённого апартеида.
Не знаю, как там стало с престижем Тхлелане, но для меня польза работы с ним несомненна. Помимо того, что за полтора года мы с ним вместе сделали 270 операций (оплата труда ассистента составляет 33,33 % оплаты труда хирурга, операционные тарифы в ЮАР довольно низкие – в среднем мой доход от участия в каждой операции составляет 60 долларов… тут ещё нужно учесть, что около 20 % моих счетов за работу ассистентом так и остаются неоплаченными, а из полученных денег треть уходит на налоги), я открыл, что психология частной хирургии резко отличается от психологии хирургии в государственном госпитале.
Речь идёт, прежде всего, о различии в ответственности за исход операции – малейшее осложнение или просто неудовлетворённость результатами хирургического лечения даёт возможность пациенту-клиенту подать на хирурга в суд.
Больше всего в этом деле преуспели американцы, сейчас к ним приближаются австралийцы – в этих странах в трети случаев судебные иски против докторов удовлетворяются. А поскольку иски больных представлены цифрами с пятью, а то и с шестью нулями, становится понятна необходимость профессиональной страховки, которая уплатит за врача проигранный иск.