Разумеется, это носит чисто платонический характер, но глаза выдают меня. Сёстры спрашивают:
– Доктор, сколько вам лет?
– Ах, моя сладкая, я уже старик.
– Ну, да… так я и поверила… – прыскает сестра.
– Спасибо, красавица! Слышать такие слова – мёд на моё старое сердце. Give me a big hug to resuscitate the old man… (Обними меня крепко в реанимационных целях!)
В местном климате я предпочитаю очень короткую прическу – с этим мои требованием не могут справиться местные парикмахеры даже за 5 долларов. Приезд Мацевича с его чуть ли не «под ноль» прической раз и навсегда решил мою проблему. Я показал Олегу магазин, где он купил машинку для стрижки волос за 10 долларов.
С облегчённой головой я прибыл на работу. После утренней конференции англичанин Иан Копли, профессор нейрохирургии, заметил:
– Oh! I like it – you look very sexy today! (О! Мне это нравится – ты выглядишь очень сексуально сегодня!)
Я среагировал моментально, но постеснялся выдать на гора комбинацию замечания Копли и старого анекдота про Хрущева. Это должно звучать примерно так:
Знаток английского Громыко – Хрущёву:
– О! Никита Сергеевич, вы сегодня выглядите очень «секси»!
– Это как же – «секси»? – вопрошает бывший шахтёр.
Встревает со своим армейским пониманием юмора С.М. Будённый:
– А ето, что если тебе ещё уши отрезать, ты будешь совсем выглядеть as a prick.
Нет, я действительно не могу сказать, что мне нравится эта страна, я просто люблю её…
164. Мои M&M
Медицина сродни криминалистике, а если детей её – врачей всех специальностей – окрестить работниками угрозыска, то хирургов так и следует называть – оперативные работники. В детективной литературе и полицейских телевизионных сериалах полно дерьма с образами «псов легавых» с высшим проявлением интеллекта – «в морду хрясть – и морды нет», реже попадаются Холмсы и… этот… как его? ну, вот тот, который кричит: «А теперь – Горбатый!»… Владимир Высоцкий!
Так и в хирургии – полно автоматических резателей, а есть народ думающий. Крис Бернард, исполнитель первой успешной пересадки человеческого сердца, сказал примерно так: «Я никогда не был рукастым хирургом-технарём, я был хирургом-интеллектуалом»…
Все, понятно, хотят быть думающими хирургами – кто ж дураком хочет слыть? И это хорошо… Естественно… Тут главное – не переборщить, а то ведь и поведётся:
– Что вы сидите? Почему не оперируете больного?
– А я думу думаю…
Ну и, безусловно, в интеллектуалов по большому счёту бросать какашками будут:
– Да он просто оперировать не умеет, вот и записался в хирурги-интеллектуалы.
Всё это правда… Как говаривал экс-президент США Билл Клинтон своей Монике: «Any system cam be abused» («В любой системе можно найти дырку для злоупотреблений»).
Я очень люблю не совсем уютного для любви хирурга-интеллектуала Моше Шейна (Он почему-то настаивает на произношении своего имени Schein – Шайн. Блистательным хочет быть? – Слаб Человек…), который вывел в своей книге про «ничего не значащую жизнь за зелёной стеной» простую-и-непростую каждодневную хирургическую мысль: какого больного уже не следует оперировать?
Я этой мысли в хирургической онкологии хотел помочь разработкой алгоритма принятия решения:
– Этого больного раком пищевода (или опухолью какой другой локализации) не следует оперировать!
На что мне высокосветная мадам Надежда Блохина упрёк бросила:
– Вы хотите лишить больного одного шанса из десяти на успех!?
– Нет, я хочу предложить не зарезывать десять больных во имя спасения одного.
Ну, вот такие примерно вопросы и ответы можно найти на M&M конференции…
Среди всех российских медицинских бонз более всего мне отвратителен академик Чиссов.
Не только по той причине, что он пробил себе путь в академики частью тела, которую настоящие мужики используют по прямому назначению.
Не только потому, что он с первых дней заполучения кресла директора МНИОИ им. Герцена взял себе право ставить своё имя на первом месте в списке авторов чуть ли не под всеми публикациями института.
Более всего мне отвратительно его утверждение: «Наш народ ещё не созрел для получения правдивой информации о действительной природе выявляемого ракового заболевания», – цитата, понятно, приблизительная по расположению слов, но абсолютно точная по смыслу.
ЭТО БЫЛ ОТКРЫТЫЙ ПРИЗЫВ К ЧЕРНУХЕ в отношениях «пациент-врач»!
Ну, понятно, что такой человек никогда не признается в своей хирургической ошибке – он будет использовать весь свой академический вес для отведения критики в свой адрес. Это уже чернуха в отношениях «академик-и-все-остальные».