– Слушай, Хулио, распорядись принести иглу для пункционной биопсии – сейчас мы решим проблему диагностики.
С иглой что-то замешкались – к моему счастью.
– Ну, ладно, направь её завтра ко мне на приём в Полокване-госпиталь – я там всё организую.
В Полокване я сообразил потребовать, чтобы мне разыскали историю болезни больной.
Приносят. Читаю: «… оперирована по поводу микотической аневризмы поверхностной ветви бедренной артерии справа (хирург – профессор А. Маховский)».
Ба-ааа-алин! От какой же задницы меня уберег Господь: вонзи я толстенную биопсийную иглу в микотическую аневризму левой бедренной артерии – трудно представить, чем бы всё это могло закончиться!
Бегу в рентгеновское отделение и подкупаю необычностью случая молодых рентгенологов:
– Ребята, у меня случай года: СПИД-обусловленная двусторонняя микотическая аневризма бедренных артерий! Мне нужно УЗИ артерий, ага?
(Так давным-давно в МНИОИ им. Герцена я подкупал профессора Марморштейна:
– Соломон Яковлевич, у меня… Мудрый Соломон со смехом прерывал меня на полуслове:
– Что, у вас опять «очень интересный больной»?Ну, давайте его – только быстро!)
Ребята клюнули, диагноз подтверждён, я звоню Маховскому:
– Андрей, у меня больная – чудесный результат твоей работы. Но теперь ей нужно срочная операция с другой стороны.
Операцию Маховский сделал – пусть без моего участия, но для меня удовольствие от этого клинического случая такое, будто я сам больную оперировал.
Разумеется, микотические аневризмы не обязательно оперировать на селе или в африканской деревне, хотя я участвовал в операции по удалению у одного больного двух таких аневризм аксиллярной артерии. Я даже заподумывал: «Я смогу справиться с этим делом и сам».
Подумал и получил…
Значительную часть своих частных пациентов я получаю с платиновых шахт. Прислал мне не так давно ДжиПи из клиники одной из таких шахт больного с диагнозом «аневризма левой бедренной артерии?»
Посмотрел-пощупал я больного – ниже левой паховой складки какая-то тестоватая фигня величиной с грецкий орех, безболезненная, и вроде бы даже и ножку какую-то имеет. Никакой пульсации я не чувствую: «С чего этот парень решил, что это аневризма?»
Говорю больному:
– Это у вас липома – я её через пару часов удалю, и вы поедете домой.
Однако натренированная подкорка подтолкнула на путь самосохранения – я направил больного на УЗИ «шишки-левой-паховой-области».
Через час звонок постовой медсестры:
– Доктор, прочитать вам заключение УЗТ?
– О, да-да, плииииз…
Бурка читает по слогам:
– А-нев-риз-ма би-фур-ка-ци-и левой бедренной артерии…
– Спасибо, суит-хаат! Скажи больному, что он может кушать – я отменяю операцию.
Отзвонившись с извинениями анестезиологу, я иду разговаривать с рентгенологом.
– Доктор Стандер, в провинциальный госпиталь с лекцией приезжает профессор сосудистой хирургии ван Мерле из университета Претории, я хочу показать ему больного. Успеете вы сделать больному компьютерную томографию с внутривенным введением контраста?
Несмотря на пятницу, секретарши доктора Стандера успели получить разрешение страховой компании для выполнения довольно дорогого исследования, которое выявило дополнительную небольшую аневризму левой внутренней подвздошной артерии.
Профессор ван Мерле порекомендовал сделать КТ верхней половины туловища с контрастированием сосудов: «При СПИДе микотические аневризмы очень часто бывают множественными – нужно исключить аневризмы грудной аорты и её ветвей».
Это исследование пришлось отложить до понедельника – «Больной сегодня уже получил большую дозу рентгеноконтраста».
Есть сложная сосудистая патология, которую любой квалифицированный – сертифицированный общий хирург должен уметь делать – даже в деревенской больнице, даже в России или Африке… Речь идёт о разрыве аневризмы брюшной аорты. Если хирург деревенской больницы выполнению операции при этой патологии не обучен, то попытка сплавить больного «в вышестоящую инстанцию» обречена на провал – никакой больной не доживёт до «следующего этапа эвакуации».
Понятно, что организаторы здравоохранения обязаны обеспечить больницу-госпиталь всем необходимым, предоставить своим хирургам (и всем другим врачам) возможность регулярных поездок на всякого рода мероприятия по повышению своего мастерства.
К сведению россиян, в деревне Полокване на Лимпоповщине русскоговорящим хирургам госпиталь по нескольку раз в год оплачивал участие в подобного рода мероприятиях. А русский французик Максим Прищепов сообщил, что в его деревне Сен-Дени на французском острове Реуньон госпитальное начальство предоставляет ему ежегодно 3 (три!!) недели отпуска для поездок по делам повышения своей квалификации. Побывав у меня в гостях по делам «на-львов-посмотреть-на-слонах-покататься», Максим попросил меня написать ему сертификат о посещении им провинциального госпиталя и участии в наших учебных мероприятиях. Такой сертификат я ему написал, а профессор Маховский лично прибыл к нам на вечеринку русскоговорящих врачей подписать эту липу – везет вундеркинду!