– Я же говорила, что помогу тебе! – заявила в конце Ярослава. – Ну что скажешь? Только не молчи!
А я как раз молчал. Облокотился на спинку стула, запрокинул голову и задумался.
«Стать частью клана, да?»
Для кого-то это предложение, возможно, звучало бы как прекрасная возможность. Особенно для обычного, забытого богами фермера: без рода, без поддержки, без перспектив.
Для того, кто готов хвататься за любую руку помощи, лишь бы выбраться со дна.
«Но мне не нужна помощь… Я сам кому угодно помогу…»
Мои навыки пусть и не боевые, но отнюдь не бесполезные. Один только навык «Всеведущий» чего стоит.
Была ещё одна причина, по которой я не мог так просто согласиться. Да, у нас с сестрой одна миссия: спасти человечество. Только вот средства достижения цели у нас разные.
Правитель спасает людей через контроль, политику и манипуляции. А фермер, через продовольствие и обеспечение основ жизни.
Я сейчас не мог думать о личной силе, как какой-нибудь культиватор. Я больше не он. Мне нужно было сместить фокус и научиться мыслить иначе – как фермер.
Отсюда вытекает следующее: у нас с сестрой разные пути, разное видение.
А когда у близких людей становятся разные цели, то они, скорее всего, расстаются.
Ярослава должна взмыть в небо и лететь, как птица. Мне с ней не по пути. То же самое можно сказать и про меня. У меня есть моё место у земли, а птице там будет некомфортно.
Обдумав всё, я наконец выдохнул и тихо сказал:
– Извини, но нет.
Взгляд Ярославы потемнел, голос стал напряжённым:
– Почему же?
Я решил не юлить. Пересказал ей всё, что только что прокрутил в голове. Рассказал о своей профессии, о пути, о разнице между нами. И в конце добавил:
– Тем более есть ещё одна причина. Мне не хочется быть чьим-то подчинённым. Даже твоим.
Последнюю фразу, пожалуй, стоило бы проглотить. На красивом лице сестры появилось выражение боли. Сначала еле заметное, но потом брови сошлись, а ресницы дрогнули. Я явно причинил ей боль словами.
– Прости… – извинился я.
– НЕТ! ТЫ ГОВОРИШЬ ТАК, БУДТО Я ТЕБЕ ЧТО-ТО ПЛОХОЕ ПРЕДЛАГАЮ?!
– Не плохое… Я просто…
Но сестра уже не слушала. Её прорвало. Холодное, безэмоциональное лицо треснуло, и Ярослава устроила настоящую истерику.
Я пытался успокоить этого разгневанного демона, но она не унималась. Достала из шкафа чемодан и начала запихивать туда одежду.
Я не стал её останавливать и тем более мешать. Как-никак, понимание было:
«Она уже решила, что нужно уйти. Останавливать её сейчас, только навредить…»
По её мнению, она пыталась вытащить меня из плохой ситуации. А я просто не умею принимать помощь, всегда считаю себя правым, и это может меня погубить.
Когда Ярослава уже стояла на пороге, я всё-таки окликнул её:
– Постой!
Она обернулась. В глазах , немой вопрос:
– Что ещё?
Я сделал пару шагов к ней и обнял. Тело сестры было напряжённым. Напряжение чувствовалось даже через пальто, как неровно она дышит.
Через пару секунд она успокоилась и, словно нечаянно, прислонилась лбом к моей щеке, расслабилась. Мы просто стояли так без слов несколько секунд.
А потом я прошептал:
– Пожалуйста, будь осторожна. Это не игра.
– Я знаю.
– Если бы знала, у тебя не было бы этого азарта в глазах, – я улыбнулся, но на душе было грустно. – Он тебя выдаёт.
Ярослава усмехнулась, но ничего не ответила.
– Я останусь здесь. Но если тебе когда-нибудь понадобится помощь, просто скажи. И я приду. Также не забывай навещать меня. В конце концов, у нас тут сорок лет.
Она вскинула брови удивлённо:
– Сколько?!
– Я забыл тебе сказать… Испытание продлится сорок лет. Мы должны подготовиться к катастрофе, которая должна случиться в будущем.
Глава 14 – Учитель
Когда Ярослава ушла, я остался один в пустой квартире. Грусти как таковой не было, но волнение за сестру присутствовало. Я думал:
«Она совершенно безумна, не умеет быть скромной...»
Мне было страшно не только за будущее сестры, но и за всю Цитадель. Как-никак, здесь живут нормальные люди, а Профессия Правителя досталась явно не тому человеку.
«Надеюсь, Ярослава не станет тираном!»
Размышляя об этом и иногда усмехаясь, я приготовил простой ужин, поел, а затем направился в свою комнату. Было уже темно и чертовски холодно, даже несмотря на включённый обогреватель.
Я решил, что неплохо было бы согреться, поэтому разделся и лёг в кровать под тяжёлое одеяло. Оно было словно объятия, а мне не особо нравились объятия. В комнате царил полумрак, горела только настольная лампа.