…
Первый.
Я как велено, пошёл наверх. Хотел ли заниматься командой Сокола? Точно нет.
Просто у оригинала нет другой команды. Когда ему что-то нужно, он всегда зовёт меня. Любая мелочь — сразу «Первый». А мне потом приходится делегировать задачу кому-то подходящему.
Но пока поднялся сам. Вышел из погреба и увидел удивлённые лица.
— Ты живой?
— Конечно. Не говорите ерунды.
Они даже не заметили, что вышел клон. Хотя в глазах Уин мелькнуло удивление, или даже озарение, будто она что-то поняла.
— Тебя так долго не было.
— Главное — результат. Вы же почувствовали, что проклятие ушло?
— Да! Из каждого что-то вышло… И метки тоже пропали.
— Вот именно. А теперь давайте уходить.
— Уходить? — возмутилась Уин. — Мы же только «освободились». Проклятия нет, Падшие убиты, Лира с нами. Это прекрасная возможность…
Я честно не понял, что за возможность имела в виду Уин и чего хотела. Договорить она не успела. Всё вокруг залилось светом, и мы исчезли во вспышке телепортации огненного цвета.
А затем появились у входа в аномалию, возле горящей деревянной избы. Только не рядом, а метрах в пятистах, на границе чёрного песка.
Уин сразу возмутилась:
— Уэй! Что происходит? Наша аномалия!
Когда она уже хотела вернуться, изба исчезла. То есть входа больше не было — никто из людей не мог туда попасть.
Уин наблюдала за происходящим, и у неё просто не было слов:
— …
Она почему-то посмотрела на меня. Я развёл руками:
— А я что? Я тут ни при чём!
Глава 11
Пророчество
Алиша сидела в самом центре аномалии, словно паук в паутине, наблюдая за единственным живым существом в этом мёртвом мире. Его можно было описать одним-единственным словом — одержимый.
Она знала таких людей. Они жертвовали всем ради некой идеи, понятной только им. О таких обычно говорили, что судьба указала им особый путь.
Любой другой человек не понял бы этого пути, даже если одержимый сам рассказал бы о нём во всех подробностях. Его непременно сочли бы странным, а его идеи — нереализуемыми.
И вот теперь Алиша сидела здесь и наблюдала за тем, как Алексей Некрасов несколько дней подряд не отходил от интерфейса аномалии.
Он отвлекался лишь на самые необходимые вещи: поесть, попить, справить нужду и призвать новых клонов — себе подобных.
Его пальцы порхали над светящимися панелями, глаза горели лихорадочным блеском, а губы шептали что-то неразборчивое.
А потом он вдруг вскочил и вскрикнул:
— ВОТ! Я НАШЁЛ ОТВЕТ!
— Чего ты кричишь? И что ты нашёл?
— Нашёл способ, как «свернуть» аномалию!
Поначалу Алиша не поняла, что это могло значить. Свернуть аномалию? Как можно свернуть целый мир?
Но затем Некрасов принялся за работу — его руки что-то печатали, и постепенно вокруг них начали происходить невообразимые вещи.
Аномалия начала сжиматься.
У Алиши существовало два уровня сознания, и их нужно было различать. Первый — это словно роль в некой игре, заложенная сюжетом самой аномалии.
События с её деревней, с детьми и мужем — они действительно происходили, но в то же время это было давно. И она уже не та.
Второе же сознание воспринимало саму аномалию как место, где она находилась, и позволяло видеть мир за её пределами.
Именно этим вторым сознанием она и наблюдала, как вся огромная структура аномалии вдруг начала превращаться в нечто совершенно иное.
То, что казалось невозможным, происходило у неё на глазах — весь этот мир, вся эта реальность сжималась в огромный кристалл. Кристалл, который, как оказалось, можно было перенести!
И Некрасов именно это и сделал. Он осторожно взял кристалл и перенёс его на свою пространственную ферму.
Стоит ли говорить, в каком шоке пребывала Алиша?
У неё давно не было надежды на лучшее. Пространство внутри аномалии всегда оставалось мрачным — серые стены, тусклый свет, бесконечная монотонность. Внешний мир тоже представлял собой мрачное место, полное опасностей и разрушений.
Но этот мир, эта ферма были совершенно иными.
Здесь била ключом сама жизнь. Изумрудно-зелёная трава колыхалась под лёгким ветерком, море разнообразных растений простиралось до самого горизонта, бескрайняя синева неба казалась бесконечной, по ней неспешно проплывали пушистые белые облака.
Солнце светило так ярко и тепло, что хотелось закрыть глаза и просто наслаждаться его лучами. А ночью… ночью на небе зажигались тысячи звёзд, создавая завораживающее зрелище.
Алиша забыла обо всём на свете. Она просто смотрела на окружающий мир, впитывая его красоту каждой клеточкой своего существа, пока Некрасов не произнёс: