Вокруг стола расположились высокопоставленные чиновники и Профессионалы Цитадели № 77. Здесь собрались главы союзов, руководители различных ветвей власти — весь так называемый ближний круг.
Почти все они принадлежали к клану Ярославы, что обеспечивало практически стопроцентное доверие между ними. Но сегодня даже эта привычная уверенность казалась хрупкой.
Причиной напряжённого молчания стало то, что принесла с собой Пелагея Покровская — Жрица десятого уровня. В её руках находился необычный артефакт: мутно-белый шар размером с детскую голову, внутри которого клубились жемчужные туманы. Поверхность шара время от времени пульсировала слабым свечением.
Когда Пелагея активировала артефакт, из шара начала вырываться трёхмерная проекция. Голограмма оказалась настолько реалистичной, что казалось, будто сами события разворачиваются прямо здесь, в кабинете.
Первая сцена заставила всех присутствующих напрячься. В голограмме ясно виднелись три фигуры, которых все в Цитадели знали по описаниям разведчиков: Королева Муравьёв с её хитиновым панцирем и гигантскими крыльями, Королева Пауков, чьи восемь ног двигались с гипнотической грацией, и Король Арахнидов — исполинское создание с уродливыми клешнями.
Эти три орды веками убивали друг друга в бесконечной войне за территорию. Но в видении они стояли рядом, их ненависть была направлена не друг на друга, а на общего врага.
— Они объединяются!
— Что?
— Впервые за тысячу лет.
— Когда?
— Уже сейчас!
Вторая сцена была ещё более пугающей. Голограмма показала стены Цитадели, по которым ползли тысячи существ: муравьи карабкались по отвесным поверхностям, пауки использовали паутину для штурма, а арахниды пробивали бреши в земле, роя туннели.
Защитники Цитадели сражались отчаянно, но волны атакующих казались бесконечными.
— Цитадель в огне?
— Они повсюду.
— Когда это будет? Через год? Через два?
— Нет… через семь дней!
Третья сцена оборвала последние надежды. Там, где когда-то стояла величественная Цитадель № 77 — дом для сотен тысяч людей — теперь виднелись лишь дымящиеся руины.
Когда видение закончилось и шар погас, в кабинете воцарилась гробовая тишина. Можно было услышать тиканье часов на камине и чьё-то тяжёлое дыхание.
Внутри каждого присутствующего бушевала настоящая буря эмоций. Первой реакцией было недоверие.
Это всего лишь одна из возможностей, — думали они. Пророчества могут ошибаться. Мало ли что может случиться за неделю?
Но сомнения быстро сменялись ужасом: а что если это правда? Всё, что они строили годами, всё наследие их семей и предков, весь их мир — всё это может исчезнуть через семь дней.
И тогда приходила третья мысль, самая соблазнительная и постыдная одновременно: бежать. Собрать самое необходимое, покинуть Цитадель и искать спасения где-то далеко. В конце концов, жизнь дороже любых принципов и обязательств.
Тяжёлая тишина, повисшая в воздухе, была нарушена неожиданно. Когда казалось, что все присутствующие погрузились в мрачные размышления о неизбежном бегстве, раздался твёрдый мужской голос:
— Как будем бой вести?
Все головы повернулись к источнику звука. Иван Нарышкин, мужчина с широкими плечами, смотрел прямо перед собой — у него даже мысли не было о побеге. Наоборот, в его взгляде читалось, будто он уже находится на поле боя.
— Вести бой? — голос Анастасии Куракиной прозвучал почти с издёвкой. Маг выпрямилась в кресле. — Кто выстоит против трёх орд одновременно?
— Я!
— Ты? — Анастасия фыркнула. — Мечник тупоголовый. Так иди и уничтожь их!
— Пойду. И уничтожу. А что ты будешь делать?
— Спасать людей.
— Нет, ты хотела сказать — спасать свою задницу?
— Ха!
Анастасия возмутилась, она не могла с этим мужланом говорить нормально. Каждый раз он её так бесил, что она просто выходила из себя. Но вопрос был серьёзным, и она была готова сражаться за свою точку зрения.
— Сам видел, что сражаться бессмысленно. Люди погибнут! Лучше открыть врата и увести всех в безопасное место!
— Да? — Иван наклонился вперёд, и его голос стал опасно тихим. — Безопасное место? И ты меня называешь тупоголовым мечником? Это ты тупоголовая магичка! Для нас нет более безопасного места, чем наша Цитадель!
— …
— Или ты думаешь, нас где-то ждут с распростёртыми объятиями? Мы говорим не о сотнях людей, не о тысячах, а о почти миллионе! Возможно, мы вместе с ними даже пустошь не пересечём.