— Хорошо. Я докажу это с помощью моего товара, который выращиваю сам. Идёт?
— Да.
— Тогда продолжим! Как вы видите, в моём магазине продаются фрукты, овощи и тысячи видов лекарственных трав.
Их было видно. Любой фермер мог сказать, глядя только на травы, выставленные на витрине, что товар отличался огромным разнообразием.
— Вот только… я бы не назвал магазин «Садом Чудес» только из-за них!
С этими словами я спустился с трибуны и подошёл к одному из прилавков. Взяв оттуда длинную шкатулку из красного дерева, я вернулся обратно.
На крышке золотой краской было изображено копьё. Таких шкатулок в магазине были сотни, но с разными рисунками: копьё, латная броня, очки и гриб.
— Что вы думаете, тут?
— Вино? — предположил кто-то.
— Нет.
— Сигары!
— Нет. Это растение особого ранга. В цитадели оно известно под названием «Корневое Копьё».
— Да? — никто не верил. А многие вообще не понимали, что это и как использовать, поэтому пришлось объяснить:
— После слияния с человеком оно начинает жить в его теле, позволяя владельцу по желанию выпускать его наружу. По сути, вы получаете дополнительную способность для атаки.
По толпе прокатился шёпот недоверия. Не желая растягивать момент, я открыл крышку. Внутри лежало маленькое, похожее на корень существо, застывшее, словно змейка с острым жалом.
Я взял его в руки, и оно ожило, начав ползать по моему предплечью под заворожёнными взглядами людей.
— Это оно! — подтвердил Иннокентий. Он, в отличие от Гаврилы, был более благоразумен. Его характер был не таким скверным, поэтому даже если он и сомневался, то думал, прежде чем принимать решение.
— Возвращайся в коробку! — приказал я, и корень послушно скользнул обратно в шкатулку.
Наступила тишина. Люди уже доставали кошельки. Они думали, что сейчас начнётся аукцион, поэтому прикидывали, кто и под какой процент сможет занять деньги.
Но опытных людей интересовал другой вопрос.
— Все эти коробки… это особый ранг?
— Да.
— Я не верю! Ты обманываешь!
Не спрашивая разрешения, Гаврила рванул за прилавок, грубо оттолкнул одного из моих помощников и начал беспорядочно хватать шкатулки.
Он вскрывал их, бросал на пол, нарушая идеальный порядок. Дорогой товар падал и катился по полу. Но каждый раз, открывая коробку, он видел, что внутри действительно лежало растение особого ранга.
Он вёл себя неприемлемо. Я разозлился.
— Тупица, ты что делаешь⁈
— ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! ТЫ ОБМАНЫВАЕШЬ ЛЮДЕЙ! Я ДОКАЖУ ЭТО!
Он был настолько убеждён в своей правоте, что даже вскрытые им товары его не смущали.
Каким нужно быть дураком?
Я не стал больше его терпеть. Из моей ладони вырвался корень, мгновенно выросший в полноценное копьё.
Оно не пронзило Гаврилу, а лишь обвилось вокруг его талии и подняло в воздух. Он завизжал от страха.
— Эй, что ты делаешь⁈ Поставь меня на место!
— Да пошёл ты! — я резким движением вышвырнул его из магазина на улицу. — Тебе здесь не место! Ты занесён в чёрный список, ДУРАК!
Гаврила, барахтаясь на земле, закричал:
— Вот так вы обращаетесь со мной? Я всего лишь хочу выяснить правду!
— Иди правду в другом месте выясняй.
С ним уже говорила охрана, вышедшая и вставшая возле входа.
— Нет. Вы мне не помешаете.
Он поднялся и попытался войти, но не смог сдвинуть ни одного из охранников. Хоть он и был восьмого уровня, всё равно оставался лишь фермером.
— Пропустите!
— Нет.
— Ха… Вы думаете, у меня нет силы? Не нужно злить меня!
— …
— Ну, вы сами напросились!
Его руки покрылись мхом, а на плечах распустились хищные цветы. Гаврила явно хотел напугать охрану. Но он ошибся местом.
Тела двух охранников внезапно покрылись чёрной латной бронёй. Они выросли в полтора раза, и вокруг каждого из них появилось по восемь корневых копий, которые извивались в воздухе, готовые превратить любого в фарш.
Лицо Гаврилы нужно было видеть. Оно побледнело и покрылось потом. Цветочки и мох на его теле мгновенно исчезли.
— Да вы бандиты!
Он начал пятиться назад, а затем и вовсе, поджав хвост, развернулся и побежал, но продолжал кричать:
— Я напишу на вас жалобу!
Когда представление закончилось, в зале повисла напряжённая тишина. Все присутствующие видели происходящее и понимали его значение.
Они прекрасно осознавали, что так поступать нельзя, что подобное поведение недопустимо. Для них я действительно обрёл определённый «статус» — не уровень, но явно положение, соответствующее девятому уровню.