– Но... он... – Скай запнулся.
Внутри всё сжалось от неприятного осознания: из троих только он оставался обычным, можно даже сказать, ничтожным гоблином.
Небула и Травинка – гордость хозяина, они уже превратились в хобгоблинов. Сильные, умные, красивые – они словно светились изнутри от своей новой силы.
А он?
Даже поговорить с хозяином ему было непросто... Тот всегда куда-то спешил, словно за его спиной стоял огромный белый змей, готовый в любой момент его проглотить.
Хозяин мыслил быстро, и если Скай пытался что-то сказать, он щёлкал пальцами, требуя, чтобы тот соображал быстрее. И так он обращался не только с ним, но и с самим собой.
– Мяяяяу... – Рыжий кот потёрся головой о ладонь Ская, требовательно намекая на любимое место за ухом.
Скай машинально почесал кота, а внутри разливалась тоска.
«Всё, чего я хочу, – это знать, когда стану таким, как старшие сёстры».
«Когда же уже?!»
Но ответа не было, как и всегда. Только довольное мурлыканье кота и приглушённые голоса спорящих сестёр.
И в этот момент Скай заметил «огоньки».
У него не было ночного зрения, поэтому комната казалась мрачной. Эти огоньки мерцали в темноте – маленькие светлячки, танцующие на поверхности странного куба.
Сидя на холодном полу, Скай не мог оторвать взгляда от этого чуда техники. Каждый блик, каждая вспышка казались ему будто бы фрагментами интересной истории.
Для маленького гоблина куб стал чем-то вроде персональной новогодней ёлки – магическим предметом, перед которым можно закрыть глаза и загадать самое сокровенное желание.
«Главное – не трогать!»
Приказ хозяина до сих пор стоял в его голове на первом месте. Скай был честным гоблином и старательно держал свои любопытные пальцы при себе.
До того момента, пока не заметил его – огонёк цвета корицы, точно такого же оттенка, как его собственная кожа.
«Что это?»
Всё новое всегда притягивало его, всегда звало исследовать. Но это было чем-то большим, чем просто «новым».
В переплетении сигналов и звуков Скай ощутил пульс – словно вся система была живым существом. Она ритмично стучала, словно под такт собственного сердца.
Ту-дум… Ту-дум…
«Она живая?»
Эта неожиданная мысль заставила его подняться на ноги.
Он осторожно поднял Рыжего, усадил его себе на лысую макушку, как корону, и, шаркая ногами, двинулся вперёд. Кот, казалось, тоже был заинтригован: его хвост подрагивал от любопытства.
– Куда ты?! – окрик сестёр резко его остановил.
– Я... – его голос дрогнул.
– Не ходи!
– Но!
– Ты же знаешь, что сказал хозяин. – Травинка покачала головой. – Он будет тобой недоволен...
Эти слова стали для него весомым аргументом. В последнюю очередь он хотел бы, чтобы хозяин был им недоволен.
Скай съёжился — перечить сёстрам он не мог, да и их недоверие причиняло ему немало боли. Впрочем, чему тут удивляться?
Кто станет доверять простому гоблину? В глазах любого мыслящего существа он всего лишь ходячая неприятность: что-нибудь сломает, испортит, создаст проблемы. Эта мысль не давала ему покоя.
«И что делать?!»
Скай попытался сесть обратно, но Рыжий, сидящий на его голове, запротестовал, вцепившись когтями. Пришлось остаться на месте, наблюдая за сёстрами со стороны.
Время тянулось медленно.
Травинка, позвякивая мечом, ушла тренироваться — её клинок с тихим свистом рассекал воздух. Небула устроилась в углу с новыми свитками очищения — её перо едва слышно шуршало по пергаменту.
У каждого было своё важное дело. Никому не было дела до маленького гоблина с его глупым любопытством. И тогда в голове Ская зародилась предательская мысль:
«Я же всего лишь хочу посмотреть...»
«Что тут может быть плохого?!»
Казалось бы, смотри сколько хочешь — всё и так видно. Но Скаю этого было мало. Он украдкой огляделся: сёстры были полностью поглощены своими занятиями.
Осторожно опустив кота на пол, он встал на цыпочки и, затаив дыхание, крадучись направился к кубу. Каждый шаг давался с трудом, словно что-то тянуло его назад, но загадочный сигнал манил всё сильнее.
Скай изучал куб, как настоящий учёный. Он медленно обходил пульт управления со всех сторон, впитывая каждую деталь, пока его взгляд не остановился на экранах, а затем – на ней. На кнопке.
Она торчала из стены, словно заноза – вроде бы на своём месте, но чужая, неправильная. Будто кто-то небрежно пришил блестящую пуговицу к старому одеялу. Она не принадлежала этому месту, и именно это притягивало взгляд ещё сильнее.