Выбрать главу

«Что же ты хочешь мне сказать?!»

Кнопка словно подмигивала ему своим тусклым светом, словно отстукивая загадочные послания. И, что странно – Скай почти понимал этот язык. Казалось, одно нажатие – и случится чудо, что-то волшебное и прекрасное.

«Нажать?!»

Нет-нет, даже мысли такой не должно быть. Приказ хозяина звенел в ушах. Скай просто стоял и смотрел, заворожённо приближаясь, пока его нос случайно не коснулся поверхности...

Щёлк.

«Ой-ёй...»

«Кажется, я ошибся... Глупый гоблин...»

Осознание ударило, словно молния – он натворил что-то непоправимое. Скай заметался, как мышь в ловушке, озираясь по сторонам. Убедившись, что никто не заметил, он с облегчением выдохнул.

Фух...

Но катакомбы не прощают ошибок. Часть стены с тихим шипением отъехала в сторону, обнажая тайник.

Внутри лежала книга – красная, с золотыми буквами, манящая своей загадочностью. Однако Скай не успел её рассмотреть.

Из недр механизма выскользнула чуждая конструкция – железная рука, сжимающая баллончик. Змееподобное устройство метнулось к его лицу быстрее, чем он успел отпрыгнуть.

Пшик.

Облако распылилось ему прямо в глаза. Ощущение было такое, будто его окунули в кипящую кислоту. Последнее, что запомнил Скай перед тем, как провалиться во тьму, был холодный голос, твердивший что-то:

[Эволюция началась...]

Глава 9 – Чертежи от Дугласа

Есть такая «шутка» о вечных достигаторах жизни – не помню её дословно, но суть могу передать. Итак, диалог двух людей:

– Что ты будешь делать, когда достигнешь всего?

– Как что? Наконец-то отдохну как следует!

– А может… просто сейчас отдохнём?

Забавно, но эта шутка описывает моё состояние. Я выбрал быть счастливым. Важно жить здесь и сейчас, осознанно присутствовать в каждом моменте.

Звучит как философская чепуха? Возможно.

Но я выбрал именно этот путь. Поэтому сейчас я не в душном центре управления, а нежусь в своей уютной кровати. И ничто, ни при каких обстоятельствах, не сможет мне помешать.

Говорят, хороший сон за деньги не купишь. А у меня он всегда что надо… И сейчас нужно как следует выспаться. Если бы не этот надоедливый топот за дверью.

Скрип…

Дверь распахнулась – на пороге стояла Травинка. Её глаза блестели от слёз, а моя «лежачая медитация» мгновенно испарилась.

– Что случилось? – я резко повернул голову, чувствуя новые проблемы.

– Скай… Этот идиот… Он умер!

Травинка произнесла это с такой болью в голосе, будто вместе с ним умерла и она сама.

А я? Я лишь лениво подумал: минус один гоблин. Затем перевернулся на другой бок. Я не холоден, просто смерть есть смерть. А хорошо поспать удаётся не всегда.

Почему я так хладнокровен?

Да потому что ситуация не из тех, где требуется моё вмешательство – его не похитили и не ранили. Помощь ему не нужна, а мёртвых я, как ни крути, воскрешать не умею.

Выходит, толку от меня никакого.

Однако у Травинки было другое мнение:

– Нужно срочно идти!

Не успел я опомниться, как она уже вцепилась в мою руку мёртвой хваткой. Одним рывком вытащила меня из тёплой постели и потащила к центру управления. В одних трусах. По холодному полу.

Прекрасное начало дня, ничего не скажешь.

...

В центре царил хаос.

Небула металась из стороны в сторону, что для неё было совсем не характерно. Рыжий кот надрывался от непрерывного мяуканья, словно крича: «Всё пропало! Всё пропало!»

А посреди всего этого безумия... лежал он.

И тут я понял: минус один гоблин, зато плюс один хобгоблин.

Скай не умер, чёрт возьми, он эволюционировал! Его когда-то коричневая кожа приобрела благородный светлый оттенок, на прежде лысом черепе красовалась копна белоснежных волос, а уши... уши вытянулись и заострились, как у какого-то эльфа.

Эти хобгоблины в курсе, что они другая раса? Почему вдруг они становятся такими красивыми?

Забавно, но именно сейчас Скай стал больше всех сиблингов походить на человека.

– Ммм?

Лицо Ская исказилось, словно он вот-вот откроет глаза. Его взгляд был блуждающим, глаза – с красными зрачками. Он смотрел на всех вокруг, ещё не до конца понимая, что с ним произошло. Но, встретившись со мной взглядом, явно испугался.

– Простите меня… – произнёс он новым, глубоким мужским голосом, от которого у всех побежали мурашки по коже.