Да-да… То, что Благомир предатель — пусть так, это его выбор, как говорится, на его совести. Но почему я сам этого не увидел?
В этот момент в коридоре послышались шаги. Я посмотрел на дверь. Кто-то остановился? Подслушивает? Ну, ни минуты покоя. Вечер, даже не ночь, а я уже с пронзительной ясностью понимаю: здесь я не усну.
Тяжело сосредоточиться. А мне нужно тихое, спокойное место…
И что делать?
Завтра новая проблема. Одна только мысль об утре — и я вспоминаю про обещанный урок у Благомира. Его опасно слушать. Один неверный совет в культивации — и можно попрощаться не только с силой, но и с жизнью.
Может, просто отказаться от обучения?
Это же вызовет подозрения. Он обязательно спросит: «Почему?» А какой ответ я могу дать? «Извини, я узнал, что ты мой враг»? А он такой: «Ну раз узнал, тогда я тебя убью.» И кастует: «Авадра Кедавра.»
От этих мыслей я расслабился и просто лёг на кровать. Красота. Вокруг враги, и за дверью какой-то хер греет уши.
Я лежу спокойно и думаю, что не усну. Только спать очень хочется. Наверное, всё-таки смогу.
Главное — не заснуть окончательно. Хотя, если честно, мне уже всё равно. И на врагов, и на шпионов. Глупо? Возможно.
Одно я знаю точно: если не убил сразу — значит, попытается действовать мягко. А в моём случае мягкие методы особенно важны. Благомир — слишком важная фигура, чтобы вот так просто культ от него избавился.
Ну а я… Я ничего не могу с этим поделать. С этими мыслями и уснул.
…
Проспал немного. Может, час, может, два.
Когда открыл глаза, в комнате было темно — солнце уже село. Я встал, подошёл к столу и включил лампу.
Раз уж поспал, пора заняться делом. Надо, наконец, решить проблему. Я взял лист бумаги и написал посередине: «Что делать?»
Первое, что пришло в голову: «Сбежать». И тут же перечеркнул это слово пером.
Почему?
Потому что за стенами школы ещё опаснее. Если даже здесь меня не оставляют в покое, то там… Там, боюсь, вообще ад. А тут хоть поспать спокойно можно. Всё-таки охрана.
Второй вариант: «Притвориться больным».
В целом, неплохо. Конечно, звучит как детский трюк — вроде тех, что устраивают первоклашки, чтобы не идти в школу. Но кто знает… Больного человека тренироваться не заставят.
Я мог купить какой-нибудь относительно безопасный яд — эффект был бы «великолепный». Однако… пустая трата времени. Меня это не устраивало. Я сразу же вычеркнул этот вариант.
Мне нужно культивировать. Изучать технику, а не заниматься вот этим всем. Грубо скомкав листок, я бросил его в огонь. Остался только пепел, рассыпавшийся по столу.
Вся проблема во мне. Кажется, будто я способен контролировать абсолютно всё. И когда внезапно появляется какая-то неведомая хрень, злость обрушивается исключительно на себя. Ведь я считаю, что это моя вина.
Я бы хотел не быть таким самоуверенным. Таким дотошным. Но иначе… иначе просто не получается. Мне хочется, чтобы меня оставили в покое.
Нет… На самом деле, я знаю стопроцентный способ спасти свой зад. Только одно лишь воспоминание о нём отзывается тупой болью в висках. Пришлось откинуться на спинку стула и прикрыть глаза.
Какой вариант? Их два.
Одна — озабоченная старушенция. Второй — очень грубый старик. Они могут казаться полезными, но… хотелось бы окружить себя более приятными людьми. А они такими не выглядят.
Кто бы мог подумать, что моим надёжным советником окажется Всеведущий:
[Ты можешь использовать медальон.]
Медальон? Я приподнял бровь. Не понимая… который из них? Вообще… у меня же их два.
Я встал, тихо прошуршав в сумке, разгребая вещи. Как всегда, нужное оказалось в самом низу.
Один — золотой, «подарок» от Красы. По сути, оберег от комитета Ч. Возможно, его можно использовать как пропуск на гору Лаврового Листа.
Второй — красный. Пропуск в зал Дао.
Что-то подсказывало мне, что Всеведущий говорил именно о нём. Он хочет, чтобы я пошёл в зал Дао? То есть не трясся здесь, а просто… спокойно взял технику, начал изучать её и постепенно культивировать?
Чем больше я думал об этом, тем чётче вырисовывалась картина в голове. И с каждой секундой она казалась мне всё более привлекательной.
Хм… хорошо. Раз можно — воспользуюсь.
Я взял медальоны, забросил техники в небольшую сумку и, подойдя к двери, вдруг вспомнил о шпионе.
Решил действовать осторожно. Тихо провернул ключ. Затем резко — с ноги!
— Ага!
ТУ-ДУХ!
Дверь была выбита. Впрочем, я ничего не почувствовал. То есть планировалось, что дверь врежется кому-то в голову. Только удара не было.