Я помыл тарелку, поставил воду на плиту и заварил себе лапшу.
Сижу, ем, будто вокруг никого нет, и думаю.
Они что-то говорили, о чём-то просили, но я не особо прислушивался.
У меня не было чёткого ответа или инструкции, что делать дальше. Знаете, как это бывает, когда завариваешь себе еду, а заняться больше нечем, и мысли начинают блуждать.
Думаешь о жизни, о себе, о всём этом испытании. И ловишь себя на вопросе: зачем я вообще на это согласился? Ради жизни аристократа? Уверен, что семья и в бедности прожила бы отлично.
Но тут прозвенели пять минут, лапша была готова, и все посторонние мысли мгновенно вылетели из головы.
Пора есть.
….
Оставалось решить, что делать с пленниками. Внутри меня разрывались два противоположных желания. Морок, как всегда нетерпеливый, кружил рядом и бормотал что-то под ухом, словно невзначай:
– Съесть их... Убить... Пусть кровь... Раздеть...
– Стоп, раздеть? Ты больной ублюдок, – фыркнул я.
Жри с одеждой. Этого вслух не сказал, вдруг воспримет, как приказ.
Да, явно не то.
– Короче, – сказал я, решив вернуться к делу.
– Пожалуйста, – жалобно взмолился Михаил.
И, как будто этого было недостаточно, он принялся рассказывать о своей жене, маленькой дочери, их бедственном положении.
Марк тоже попытался сыграть на жалости, но его ложь была слишком очевидной.
– Мы больше не будем. Клянёмся! – они хотели перекреститься, но руки были связаны.
Да, беда…
– Я не могу вас убить, – признался я честно.
Не хотел этого делать, хотя, может, они того и заслуживали. За меньшее убивают, а эти двое дважды пытались прикончить меня просто из прихоти.
Люди, которых я видел перед собой, были прогнившими до костей.
Они обрадовались слишком рано.
– Но и отпустить просто так я вас не могу.
Я подошёл ближе, и быстрым движением схватил за руку сначала одного из них. Резкий хруст, за которым последовал крик боли.
– Аааа…
– Ты... ты сломал ему руку... – заплакал Михаил, понимая, что его ждёт то же самое.
– Да, тебя это тоже касается.
Они лежали на полу, корчась, словно змеи, но я бы скорее сравнил их с птицами с подбитыми крыльями. Да, это сравнение подходит лучше.
Вокруг них кружил Морок, своими когтями причиняя им боль.
– Можно я их съем? Они такие аппетитные на вид.
– Нет, я же сказал. Тебе нельзя жрать людей.
Хотя, честно говоря, мне всё равно, кого он ест.
Но он мой раб, и за него я несу ответственность, как за собаку. Если пёс кого-то покусает, наказание получит не только он, но и хозяин.
Вот и здесь: если Морок начнёт пожирать людей, отвечать буду я.
Его нытьё по поводу голода начинало раздражать.
– Лови, – сказал я, бросив ему банку тушёнки.
Для тех, у кого нет духовного зрения, это выглядело бы странно. Сначала банка зависла в воздухе, затем её разорвало, и она исчезла.
В моём же видении Морок просто проглотил её вместе с содержимым.
– Доволен?
– Нет.
Мне было всё равно. Я не собирался кормить этого чёртова призрака. Разбаловал его, как и всех остальных. Мало мне одних иждивенцев, теперь ещё и он.
Начал собирать вещи, которые нашёл в их убежище. Сумка быстро наполнялась, я забирал всё, включая плиту. Хорошо бы было перенести её в собственное безопасное место.
Закончив, я взглянул на них в последний раз.
– Удачи вам.
Такое «наказание» казалось мне самым разумным. Со сломанными руками они не смогут причинить большого вреда. Осталось всего два дня.
У них есть всё необходимое: безопасная зона, кровати, вода и немного еды. Смогут продержаться. Я чуток добавил сложности к их и так непростому испытанию, и на этом всё.
Выйдя в коридор, я задумался, куда спрятать вещи.
У меня было три полные сумки, тащить их с собой было бы неудобно и опасно, а я решил идти к колодцу.
Время поджимало – с этими двумя я потерял слишком много времени, и теперь было уже почти четыре часа вечера. Возвращаться к своей команде я тоже не мог: они наверняка волнуются, но дорога туда и обратно заняла бы часа два-три, что сейчас было непозволительно.
Решив сделать тайник, я нашёл подходящее место в одном из коридоров больницы: небольшую нишу за отошедшей панелью на стене. Аккуратно спрятав сумку, я запомнил местоположение.
– Зачем прятать? – спросил Морок, явно не понимая, зачем я это делаю.
– Туда, куда мы идём, они нам не понадобятся.