Меня охватила дрожь. Не так я себе представляла «первый раз». Непривычно смело для себя я хлопнула парня резко по ладоням и, вскочив, прижалась к двери.
— Я выпрыгну, если не отстанешь, — уже надрывно всхлипнула я, не желая сдаваться.
— Куда? Там знаешь сколько сотен метров? — парень явно решил блеснуть остротой. — И перестань строить из себя недотрогу, — он потянул ко мне свою тощую руку, а я с силой прижалась к двери. Не заметила, как уперлась согнутой ногой прямо в кнопку, а двери тут же разъехались в разные стороны.
Не удержавшись от сильного порыва ветра, я мигом канула в темную сгущающуюся бездну, в слепом отчаянии взирая на удаляющийся огонек света маленькой кабинки.
Глава 2
Очнулась я в кромешной темноте, лишь крохотный желтоватый огонек свечного огарка догорал на маленьком деревянном столике рядом с постелью. Первое, что жадно забросало мозг было большое количество травяных и цветочных запахов, лишь слабо оттенявшихся легкой свежестью лесного воздуха, аккуратно проникающего из приоткрытых деревянных ставен небольшого окна.
Я попыталась подняться на локтях и осмотреться вокруг: в темноте лишь проглядывали отдельные части деревянного жилища, сложенного из крупных толстых досок. Крохотный огонек отбрасывал загадочные причудливые тени каких-то подвешенных к полкам холщевых мешочков и небольших, засушливых пучков душистых трав, букетики сухоцветов, мелкие склянки с бурлящей мерцающей жидкостью и глиняные черные горшочки с неизвестным содержимым.
— Эй, кто-нибудь? — слабо окликнула я, и где-то в соседней комнате послышался шорох одеяла, а затем быстрые шаги.
— Мелисса, девочка моя! — ко мне уже быстро протянула очень худые бледные руки довольно молодая женщина с медно-рябиновым отливом волнистых жестких волос, которые слегка выбивались из-под плотной хлопковой косынки. — Не поднимайся пока, пожалуйста. Это очень опасно, — женщина тут же откупорила стеклянный флакон, больше похожий на плоскодонную колбу, которую используют обычно для опытов на уроках химии, достала плотную пробку и плеснула в большую деревянную ложку тягучую янтарную жидкость, в которой застыли, словно в желе бутоны каких-то мелких цветов-колючек сливового отлива.
— Что это? Где я? — внутри нарастал какой-то сумеречный страх, что со мной произошло что-то странное. Последнее, что я помнила – это кабинка, мерно раскачивающаяся над бездонным глубоким утесом, и настырный Костик, который пытался облапать меня или чего еще хуже в кабинке фуникулера. Черт, а девчонки все знали! Специально укатили вперед, оставив нас вдвоем. В душе проявилось жгучее чувство предательства. Наверно, из-за того, что у меня никогда толком не было друзей, я с быстрой наивностью полностью вверяла свою жизнь незнакомым людям, не умея различать тонкости и грани человеческой натуры.
Но что произошло после? Может меня подобрал кто-то из лесничих? Наверняка, внизу проживало достаточно людей в глуши убогих бедных деревушек. Может, меня обнаружили и отнесли в дом, чтобы потом вызвать скорую? Но почему эта женщина называет меня Мелиссой? Голова тяжело загудела от бесконечных вопросов, на которые мне никто не отвечал.
— Тихо-тихо, девочка! Ты дома. Пока отдыхай и ни о чем не думай. Мне повезло вытащить тебя с того света, думала, ты отдала все жизненные силы мелкому прощелыге! И как ему удалось провести тебя? Разве он стоит твоей жизни?
Странные до ужаса слова. Какие жизненные силы? Это она про Костика что-ли? Женщина выглядела очень взволнованной, даже заметила, как несколько крупных слезинок скатились из-под ее нависших век глаз.
Она намочила маленькую льняную тряпочку в рядом стоящей плошке и приложила заботливо к моему лбу. От влажной тряпицы тоже проникали дурманящие травяные запахи, слабо окутывающие сознание и уводящие его на просторы забывчивого сна. Я снова откинулась на жесткие подушки и повернула голову в сторону окна. Ставни неплотно прикрыты, из пробивающейся щели проникает мягкий струящийся желтоватый свет луны. Слышится мягкий шорох листочков, которые еще больше укачивают меня и уводят своим шелестящим танцем в полудремное состояние. Чуть передвинувшись к окну, ощущаю жуткую боль во всем теле. Кажется, каждая косточка разломилась на мелкие остовы. На руках видны слабые синяки, будто уже сходящие. Как такое возможно? Не понимаю.
Рыжеволосая женщина снова протягивает глубокую ложку уже с новым горячим отваром, от которого слабо тянется вверх легкий дымок, в котором мерцают маленькие крупинки. Как будто звездная пыль мягким потоком расстилается в безбрежном пространстве Вселенной.