За каждым поворотом в этом месте скрывалось нечто совершенно неожиданное! Боюсь даже представить сколько времени и сил нужно было потратить, чтобы всё это отстроить. Вполне возможно, что это место полностью автономно. Наверняка где-то здесь есть подземные воды, запасы семян, жёлтики, дарующие солнечный свет. Я видел театр, видел жилые домики. Всё это замечательное место – как отдельный мир! Своя отдельная маленькая земля, живущая по своим правилам.
Я не буду называть Диха Раката выдающимся человеком, ведь он выдающийся орк! Орк. Осознание этого вновь накатило на меня яростью. Она лишь усилилась, когда меня, наконец, довели до виновника.
Мы оказались в просторном каменном зале, напоминающем стрельбище. Нет, это оно и есть. Стены увешаны луками и арбалетами разных размеров, ящики трещат от увесистых стрел. А на другом конце зала множество мишеней: в форме животных, соломенных чучел, расчерченных кругов и… Боже.
На другом конце зала стоят на коленях, закованные в цепи, трое красных орков. Девушка и двое парней, на их лицах отчаянье.
Фенрин не обратил на меня и моих «спутников» никакого внимания. Он туго натянул тетиву и замер, прицеливаясь:
— Вели-ким и непогрешимым судом имени меня, Великого вождя всех орков и оставшихся народов вы проговарив-аетесь к сме-рти! Вы поверили ничт-ожеству Апексу, что не достоин носить мою фа-милию, и стали органи-заторами покушения. Вы принял-и меня, как вашего нового вождя, но предали!
Парень, на которого был наведена стрела, гордо поднял голову:
— Мы служим лишь Диху Ракату и его законному наследнику! Мы служим правде и знаниям, а не твоим ложным убеждениям! Ты умрёшь также, как твой дед. Утонешь в крови, что пролил собственными руками и никто не будет вспоминать твоё имя! Ты ничтоже… — он говорил чётко и смело, без запинок и, присущего большинству орков, акцента.
Вновь свист, уже знакомый. Стрелка с закрученным наконечником разрезала воздух и пронзила обезоруженного Орка. Тот не упал. Более того, его товарищи встали с колен и подняли своего бездыханного друга. Они, в один голос прокричали:
— Мы не будем стоять перед тобой на коленях!
Я закрыл глаза – не мог больше на это смотреть. Кажется, ещё секунда и я набросился бы на Фенрина с голыми руками.
Затем свист. Ещё один. Тела упали на камень с глухим стуком. Вот таков он – суд Великого Вождя.
Я, накопив всю ярость, встал на колено и сжал книгу Фенрина у груди. Мои конвоиры удивлённо на меня посмотрели. Фенрин обернулся, хотел начать говорить, но я рискнул:
— Великий вождь всех орков и оставшихся народов, простите меня. Простите меня за то, что я был слеп и глуп. Что не приблизился к вашему величию раньше, но сейчас, — я поднял голову и посмотрел ему чуть ниже подбородка, — прочтя ваш труд, я понял – вы правы! Всё ваше величие нахлынуло на меня тяжёлым осознанием! Любое разумное существо должно служить вам и исполнять вашу волю. А слово против должно наказываться так же, как вы наказали этих грязных предателей, — я, скрипя сердцем, указал на трупы троих Орков, — прошу примите моё искренне желание служить вам, я могу продолжить дело Арлекина, если позволите. Я понял, что могу послужить вашим идеям. В противном случае – лишите жизни.
Закончив, я опустил голову. Всё или ничего. Молчание затянулось, а затем я услышал хлопки:
— Вот! — радостно начал Фенрин, — Берите пример с человека! Что вы встали? Или не уважаете меня?
Орки в ту же секунду встали на колени.
— А ты Воль-демар, спасибо. Я дума-л, что ничто не смож-ет сделать мой де-нь лучше, чем убийс-тво жалких предат-елей. Но твои слова. Они меня раст-рогали. Встань с колен и подо-йди, взгляни мне в глаза.