Корабль сильно качало: шторм набирал силу. Но, не смотря на ухудшающуюся погоду, на палубе кипела работа: со всех сторон доносились деловитые крики, гудели моторы каких-то механизмов. Впрочем, никакой суеты я не заметил. Чувствовалось, что каждый участник происходящих событий чётко знает свои обязанности и спокойно их исполняет.
Сразу стала понятна причина, по которой наш сухогруз некоторое время назад вновь «лёг в дрейф» – борт о борт с «Ганга 2» стоял неизвестный корабль. Ходовые огни на чужаке были погашены. Жилая надстройка его тоже была погружена во тьму и выглядела чёрной зловещей башней. Иногда на вершине этой башни в странном зелёном свечении мелькали лица, то ли людей, то ли приведений – на ходовом мостике океанского пришельца перед включёнными мониторами приборов работали члены вахтовой смены.
Под покровом ночи происходила перегрузка товаров из трюмов нашего судна на таинственный пароход. Над моей головой медленно проплыла в сторону чужой палубы длинная грузовая стрела с очередным подвешенным под ней контейнером. По ту сторону нашего корабельного борта в свете прожектора отлично был виден чёрный провал открытого трюма, куда энергично перебрасывалось содержимое «Ганга 2». Через какое-то время погрузка будет завершена и перевалочное судно раствориться в ночи. Теперь даже самый гениальный сыщик вряд ли сможет отыскать следы похищенных у пакистанского судовладельца многих тонн сахарного тростника, сои и хлопка.
Постепенно мне открывались масштабы пиратского промысла. Выяснилось, что у современных «джентльменов удачи» есть своя авиация и флот. Организация их работы очень походила на устройство современной корпорации, в которой все функции распределены между департаментами, и к реализации каждого проекта последовательно подключаются специалисты из различных подразделений. Как профессиональный менеджер я не мог не отдать должное стоящему во главе всего дела управленцу. Этот Дуче всё больше начинал интересовать меня.
Главарь пиратов с компанией ужинал в капитанском салоне. Видимо, он был уверен в своих подчинённых, если лично не контролировал ход разгрузочно-погрузочных работ. Что ж, это лишний раз доказывало, что передо мной действительно прекрасный руководитель, умеющий подбирать себе грамотных сотрудников и делиться с ними полномочиями.
– Прошу вас, доктор, садитесь – на правах хозяина Дуче указал мне место за столом. – Мне только что позвонили из госпиталя. Хирург сообщил, что с моим сыном всё в порядке. Он сказал, что всё могло быть значительно хуже, если бы моему мальчику сразу после ранения не оказали грамотную помощь. Так что я ваш должник, господин Волынцев.
Я сел. Ко мне тут же мягкими бесшумными шагами приблизился статный официант в красивом мундире с золотыми пуговицами и галунами на рукавах форменной куртки. Это был один из тех семи счастливчиков, которым сохранили жизнь после захвата корабля. Кёльнер поставил передо мной тарелку с дымящимися макаронами, залитыми ароматным соусом. Затем официант из графина наполнил мой бокал апельсиновым соком.
– Извините, доктор, что не могу угостить вас хорошим вином, – сожалеюще развёл руками Дуче. Жест получился небрежно-изящным. У капитана были красивые удлинённые кисти с тонкими трепетными пальцами.
– Но в море мы строго соблюдаем сухой закон: никакого спиртного, даже для капитана – продолжал немного виновато рассказывать о корабельных порядках капитан. – Хотя признаться, я очень люблю после сигары выпить немного бренди.
Дуче стал пояснять, что мне предстоит отведать знаменитые «букатини» – традиционное блюдо итальянской области Лацио, представляющее собой толстые макароны, подающиеся с соусом «алль, аматричьяна», приготовляемым на основе копчёных свиных щёк, помидоров и овечьего сыра.
– Вообще-то я предпочитаю нашу добрую сицилийскую пасту «алла Норма», – рассуждал хозяин салона. – Это кушанье так назвали в честь героини оперы Беллини. По-сицилийски макароны подают с соусом из баклажанов и рикотты. Но мой личный повар забыл взять в этот рейс все необходимые ингредиенты. Нет, видимо, всё же придётся вздёрнуть за это шельму на нок-рее.
Предводитель рассмеялся своей шутке. Я тоже вежливо улыбнулся. Конечно, было немного странно слышать такое из уст человека с лицом университетского профессора и пальцами пианиста. Хотя после всего увиденного мною на этом чёртовом корабле даже зрелище раскачивающегося на ветру трупа несчастного кока не слишком бы поразило меня. Постепенно я привыкал ничему не удивляться.