До первых морозов Марата терзали смутные сомнения, что у него намного лучше получается объяснять детям хотя бы теоретическую совместимость понятий «демократия» и «президентское правление», нежели вести дела с хозяином Корфа. Как пить дать, облапошил. Зря они не взяли третьим пайщиком учителя физкультуры. Тот, мягко говоря, не особо выделяется интеллектом. Но как раз благодаря этой частично природной, частично благоприобретенной особенности был бы весьма полезен на закупочных переговорах. При колке орехов, если у вас нет завалявшегося хоть завалященького щелкунчика, булыжник куда сподручнее калькулятора.
По приезду на убой Марат огорчился еще больше. Жеребчик был горделив, отменно строен, даже поджар. Все это несомненные достоинства для будущего скакуна, но никоим образом не для потенциального бифштекса. А про казы, жирную конскую колбасу, можно забыть как про невообразимо прекрасный сон с соучастием эльфийской принцессы, сон, который рассеивается с зычным окриком жены на побудку… Как вчерашний деревенский парень господин Акбашев сразу смекнул — хозяин просто схомячил их овес. Однако, как сегодняшний интеллигент уже не смог сказать про это прямо, задорным матюком, что так мил и сладок для неба и слуха человека из самой донной народной гущи. Но умолчать учитель тоже не смог, надо же будет потом оправдываться перед женой, что-то лепетать о героических баталиях по защите скудного семейного бюджета. Вот и решил на глазах хапуги с максимально возможным сарказмом пересчитать ребра Корфа. В прямом смысле пересчитать, дабы опереться в своей претензии на расхожую поговорку про худобу. Корф, видимо, не привык к такой фамильярности. Ничтоже сумняшеся врезал копытом промеж глаз. В каратэ есть похожий удар ногой, человек лягается назад, «ушира-гери» называется. Один из самых сокрушительных ударов, между прочим. Вдобавок Корф вложил в копыто извечную неприязнь поедаемых к поедателям: злополучный забойщик отключился всерьез и надолго. Если конкретнее, на 11 минут 17 секунд, как было точно зафиксировано коллегой-биологом. Сей товарищ, аспирант-заочник, всех и вся, в том числе своих сородичей, рассматривал прежде всего как биологические объекты. Объекты, которые можно и нужно изучать. Особенно при таких критических ситуациях, когда слетает все наносное.
Пока душа Марата в праздных размышлениях о целесообразности конечного пункта прибытия порхает между подлунным и горними мирами, совершим краткий экскурс по некоторым аспектам башкирской филологии. Просто поразительно, сколько слов придумано для обозначения всего, что так или иначе связано с лошадьми. Например, любого кобыльего отпрыска мужского пола в возрасте до одного года величают «иркак колон», с года до двух лет — «иркак тай». А с двух до трех лет — «конан». Не путать с Конаном-варваром, хотя… у культового героя широких слоев прогрессивной мировой общественности потрясающе много общего с нашим доморощенным и домосъедаемым «конаном». Наш, разве что, чуть поделикатнее будет. А вот гривастая особь старше трех лет — «айгыр», с последующей подробной классификацией — «производитель» (да-да, именно в том смысле, про который вы подумали), «вожак», «неприрученный» и так далее, и так далее. Для кобыл отдельная терминология. Пожалуй, более подробная, нежели возрастно-функциональная классификация женщин. Кыз (девочка-девушка), катын (женщина), абий (старушка) — вполне достаточно, зачем умножать сущее без необходимости, оккама вошь! Впрочем, не будем отвлекаться. Многие нюансы психоэмоционального состояния самого человека обозначаются через тот же лошадный лексикон. Возьмем идиоматическое выражение «башына тай типкан», буквально — «лягнутый в голову жеребчиком в возрасте с двух до трех лет». Кто он таков? Человек, ни с того, ни с чего, безо всякого перепоя начавший вести себя странно, с изрядной долей немотивированной агрессивности. Почему именно «тай»? У жеребят еще силенок маловато для крышесносительного удара. А с трех лет умные животные уже соболезнуют человеку, у которого жизнь, в принципе, ничем не лучше лошадиной, бьют не во всю силу. А «тай» — лошадиный переходной возраст, когда не жаль ни себя, ни остальных.