Манера и направление разговора стали раздражать.
— Может вы перестанете говорить так, будто меня здесь нет? — не выдержав, спросила я. — Хватит за меня решать. Я, вообще-то, в университет готовлюсь поступать. И не собиралась уезжать из Москвы. Вас вообще без моего согласия вызвали!
«Котелок» посмотрел на мачеху с явной неприязнью (надо же, неужели кто-то так быстро ее раскусил?), вздохнув, произнес:
— Это невежливо. А за мои манеры приношу извинения. Но всё, что я сказал — правда. Вам требуется помощь. Но поверьте, это вовсе не та помощь, о которой вы подумали.
— Откуда вы знаете, о чем я подумала? — хмуро спросила я.
— Вы ведь сами решили, что сошли с ума, — ответил он, пожимая плечами.
Я вытаращилась, пытаясь вспомнить, где при нем об этом упоминала. Нет, я помню, как думала, что у меня ум поехал. Но, кажется, никому сказать не успела. Точно, не успела.
— Какая наблюдательность… — нервно пробормотала я.
— Благодарю, — отозвался он, явно польщенный. — Вам, определенно, будет лучше там, где вас понимают. Новая обстановка, новый опыт, новые отношения.
«Котелок» вновь подмигнул, а я нахмурилась еще больше — про отношения ему точно ничего не говорила. И вообще никому не говорила.
— Так что? — поинтересовался «котелок» после небольшой паузы. — Согласны?
— А выбор у меня есть? — спросила я, пытаясь понять, насколько все безумно. Подумать только, в нашей гостиной какой-то непонятный доктор пытается меня увезти, а приемные не то, чтобы сопротивляются, хотя по лицам вижу — категорически не рады.
— А как вы думаете? — вопросом на вопрос ответил «котелок» с загадочной улыбкой.
— То есть, если я не поеду, вы не запихнете меня в машину и не повезете насильно?
— Не повезу, — согласился он. — Но имейте в виду, ваша жизнь в ваших руках.
Прозвучало это так пафосно и туманно, что я не сдержала нервного смеха — прямо сценарий из фильма.
— Значит, мне придется поехать с вами?
После этих слов лицо Нолана Ридсби просияло, словно узнал о выигрыше в миллион рублей.
— Вот и прекрасно! — воскликнул он, очевидно приняв мои слова за согласие. — Тогда отправляемся немедленно.
Мачеха снова отмерзла, чашка в пальцах звякнула, возглас в приемной прозвучал пискляво и нервно:
— Немедленно?!
Нолан Ридсби кивнул.
— Конечно немедленно. К чему тянуть?
Меня стала бить мелкая дрожь. Согласиться уехать из родного дома с каким-то непонятным Ноланом — это, конечно, дичь полная, безумие. Я вообще толком не соглашалась, это он сам додумал. Но, если ехать прям сейчас…
Медленно стало доходить — пути назад нет. Кажется, я только что согласилась на какую-то оголтелую бессмыслицу.
— Э… а вещи? — спросила я растерянно. — Мне же собраться…
— Возьмите только самое необходимое. Там, куда мы поедем, вам все выдадут.
Я почему-то представила белый халат и смирительные рубашки.
— Но как же документы? — встрепенулась мачеха, окончательно отмерзнув.
— С документами все улажено, — произнес Нолан Ридсби. — Билеты куплены, договоры составлены. Нужно только подписать.
Он вынул из внутреннего кармана пиджака листы формата А4 и положил на кофейный столик.
— Вот, пожалуйста, — сказал он. — Можете проверить.
Пока мачеха читала, я видела, как двигаются морщины на ее лбу, нервно и напряженно. Закончив, она нехотя подписала, затем то же сделал отчим.
- Это договор о предоставлении тебе бесплатного спального места, — сказала мачеха, возвращая листы «котелку», — и какого-то инвентаря.
Нолан Ридсби просиял и, убрав договор обратно во внутренний карман, сказал:
— Итак, если все хорошо разрешилось, уточним. Вы видели, как Вивиана исчезла?
От такой прямоты я чуть не свалилась с пуфика, глаза мачехи округлились, а Влад икнул, но первым пришел в себя.
— Ч-что?
— Прекрасно, — почему-то радостно отозвался «котелок» и вытащил из кармана крохотный мешочек. — Осталось уладить самую малость.
Я оторопела. Это что, продолжение галлюцинации?
Нолан развязал мешочек и сунул в него пальцы, на ладони оказалась горка блестящего голубоватого порошка
— Это… что?.. — спросила я.
Он улыбнулся и дунул. В воздух взвилось мерцающее облако и накрыло приемных родителей. Они замахали руками, а потом как-то медленно осели — мачеха на спинку дивана, а отчим на пол.
Я воскликнула, вскакивая и не зная, что предпринять:
— Вы что творите?!
Мелькнула мысль, что этот Нолан аферист и психопат. Но у того лицо довольное и спокойное.
— Подправляю им память, — ответил он добродушно. — Не переживайте. Завтра очнутся с полной уверенностью, что отправили вас в университет.