Конец жизни Цицерона был трагичным. Почти насильно вовлеченный в борьбу между Октавианом Августом и Антонием, он принял сторону Октавиана и выступил с гневными речами-филиппиками против Антония.
Но враги на время помирились, и Антоний отомстил Цицерону, приказав убить его и выставить тело Цицерона на той же трибуне, с которой он столь блистательно произносил свои речи. «И больше народу приходило посмотреть на мертвого, чем послушать когда-то живого», — сообщает один из римских историков. Плутарх же писал, что римляне были в ужасе от такого зрелища.
ВОСПИТАТЕЛЬ ТИРАНА
Луций Анней Сенека-старший откровенно презирал философию, называя ее пустым расходованием умственных сил человека. Сам он был известным римским юристом, политиком и ритором, и двое его старших сыновей избрали себе поприще на государственной службе, в чем весьма преуспели. Что же до младшего сына, Луция Аннея Сенеки (4 г. до н.э.—65 г. н.э.), то он отнюдь не стремился к государственной карьере. Он занимался с прекрасными учителями философии, принадлежавшими к стоической и пифагорейской традициям, и с юных лет стремился следовать заветам стоиков о сдержанной и аскетической жизни. И все же, воспитанный в представлении о необходимости исполнять долг служения Великому Риму, и из уважения к отцу будущий философ поступил на государственную службу. Такое решение далось ему нелегко, и последствия его не замедлили сказаться — вскоре юноша заболел настолько тяжело, что хотел даже покончить самоубийством, от чего его удержала лишь привязанность к отцу и нежелание доставлять ему горе. Для того чтобы поправить здоровье, Сенека надолго уехал в Египет, где занимался философией и естественными науками.
Возвратившись в Рим, он быстро продвинулся, став сначала придворным поэтом, а при императоре Калигуле — сенатором. Жизнь в Риме в те времена была очень сложна и чревата опасностями, она требовала поистине стоического мужества и самообладания. Однажды Сенека произнес в сенате столь блистательную речь, что возбудил в неуравновешенном Калигуле жгучую зависть — тот даже велел было казнить чересчур искусного оратора. Спасло Сенеку то, что все считали его больным и при смерти.
В 41 году, уже при императоре Клавдии, на Сенеку опять обрушивается опала — его ссылают на остров Корсику. В ссылке, практически в полном одиночестве Сенека много размышлял над превратностями человеческой судьбы. Написанный в то время философский трактат он так и назвал — «О превратности жизни».
Человек — от рождения странник в этом мире, который стал для него одним огромным Римом. Для достижения блага необходимо, считает Сенека, выполнять долг перед государством и перед самим собой и философией. Причем первичным является долг перед собой и философией: «Без спешки исполнять истинный долг можно лишь тем, кто захочет каждый день быть в теснейшей близости к Зенону, к Пифагору, к Демокриту и другим зачинателям благих наук».
В 48 г. Сенека получает прощение и возвращается в Рим, где новая жена императора Клавдия, Агриппина, предлагает ему стать наставником ее сына, Домиция Агенобарба — будущего императора Нерона. Верный своему принципу служения государству и народу, Сенека согласился. И действительно, первые пять лет (54—59 гг.) правления Нерона, когда Сенека еще мог реально влиять на него, римляне считали «счастливой эпохой принципата». Сенека пытался сделать из Нерона идеального, по понятиям стоиков, правителя — царя-мудреца, справедливого и милосердного. «Необходимо найти должную меру между мягкостью и строгостью для обуздания страстей толпы», — пишет он в трактате «О милосердии».
Но мечтам римского стоика не суждено было сбыться. Власть все больше и больше развращала Нерона, бездарного артиста и еще худшего стихоплета, вообразившего себя гением и властелином мира. Сенека попал в очень трудное, трагическое положение. С одной стороны, он понимал, что необходимо уйти в отставку, с другой — наперекор всему пытался отстоять хоть что-то доброе и полезное в государстве. Сенека еще некоторое время остается при Нероне, принимает от него подарки и даже соглашается помочь «замять» страшное преступление деспота — матереубийство. Теперь уже против Сенеки ополчаются и многие его друзья, философы-стоики.