— Sorry, но я люблю своего парня.
— Кто говорит о любви? В любовь играют дети. Я предлагаю тебе просто секс. Это единственная форма отношений, устраивающая меня.
— А единственная форма отношений, устраивающая меня — чтобы ты свалил куда-нибудь в туман, и оставил меня в покое!
Я демонстративно повернулась к нему спиной и направилась к выходу, но он удержал меня за плечо и развернул лицом к себе. Фиалковые глаза пылали гневом.
— По-моему ты не оценила щедрость моего предложения, Куколка. Ты соображаешь, КОМУ ты отказываешь? Я — Сейя Коу!
— Звучит, как “Господь Бог”, — произнесла я ядовито.
— Ты знаешь, какая очередь существует на твоё место? Да любая девка выпрыгнет из своих трусов, лишь бы я посмотрел на неё! — зашипел молодой человек, стискивая моё плечо.
— Вот и отличненько! Собери всех этих блядей в цирк-шапито и таскай за собой, чтобы не тратить время на меня, недостойную!
Губы молодого человека расплылись в ехидной улыбке.
— У тебя острый язычок, Куколка. И мне внезапно захотелось трахнуть тебя в твой язвительный ротик.
— Ты знаешь, что существует статья за сексуальное домогательство?
— Я в курсе. Но я не собираюсь тебя преследовать или добиваться. Я никого никогда не добиваюсь. Все приходят сами и предлагают себя. И ты тоже придёшь.
— Тогда тебе придётся долго ждать. Я никогда не приду по доброй воле.
— Ты уверена?
— Абсофакинглютли.
— А мне кажется, ты не въезжаешь сама. Кроме удовольствия, я могу дать тебе своё покровительство.
— На кой мне оно?
— А ты сама подумай, ты сейчас изгой и ситуация будет только усугубляться. Одна ты не справишься. И твой парень ничего не сможет сделать. А я смогу. Одно моё слово и никто на тебя даже косо не посмотрит.
Я рассмеялась ему в лицо.
— Мне не нужно твоё покровительство. Я и сама проживу!
— Это твоё последнее слово? — глаза Сейи сузились. — Учти, я ничего не предлагаю дважды. Дальше ставки будут только расти.
— По-моему, тебе нужно лечиться! Пару дней назад я хотела извиниться перед тобой за то, что назвала тебя фальшивкой. Но теперь я вижу, что была права. Ты — фальшивка. Сейя Коу — миф, образ. В реальной жизни ты настоящий МУДАК.
— Куколка, ты заводишь меня всё сильнее. Но я подожду. Получает тот, кто ждёт. Ты сама упадёшь ко мне в руки, словно спелый персик согласная на всё и даже больше.
Он улыбнулся своей ехидной улыбочкой, развернулся и ушёл, оставив меня одну посреди библиотеки.
Я стояла словно громом поражённая. Сердце бешено колотилось. Я не ослышалась? Сейя Коу действительно сказал ЭТО?! Я приду к нему сама?! Он шутит?! Что должно такого случиться, чтобы я пришла к нему?
Немного придя в себя от шока, я забрала книги из библиотеки и направилась на занятия. Подходя к аудитории, я увидела, что дверь закрыта. Я взялась за ручку и уже толкнула дверь, но внезапно книга выпала у меня из рук. Я нагнулась, чтобы поднять её и тут же вздрогнула от страшного грохота. У моих ног растеклась огромная грязная лужа. Я подняла голову и увидела на полу пустое ведро. Оно что, упало сверху? Меня бы точно окатило, если бы я не выронила книгу… какого чёрта?!
Я толкнула дверь. Тридцать пар глаз посмотрели на меня с неудовольствием. Это что, они подстроили? Детский сад!
Переступая через лужу, я двинулась к своему столу. И тут меня ждал неприятный сюрприз. Вся поверхность стола и стула была исписана: “шлюха”, “гори в аду тварь”, “сдохни”, “крыса”. Не показывая, что меня задели обидные надписи, я постелила на стул листок бумаги, переживая за мои любимые джинсы, на которых могли потом остаться следы от маркера, и уже намеревалась сесть, как кто-то сзади буквально выдернул стул из-под меня, и я пребольно приземлилась на пол. Вся аудитория хором засмеялась. Я подскочила как ужаленная.
— Вы что, совсем охренели?!
— А чего ты ожидала? Как думаешь нужно обращаться с крысами? — староста встала передо мной, скрестив руки на груди.
— Крысе — крысиная участь!
— Сдохни, крыса!
Я стояла и не могла поверить своим ушам.
— Я не крыса! Меня подставили! — крикнула я.
— И кто же это сделал? — спросила староста.
— Я… я не знаю! Но это точно была не я!
Я решила не говорить про Сейю Коу. Мне всё равно никто бы не поверил.
— Как же удобно! Может это был однорукий человек, как в фильме? Не смеши Цукино! Ты попалась! Ты в курсе, что не все теперь получат стипендию, и вынуждены будут брать кредиты или устраиваться на вторую работу?
— Я этого не делала!
Она подошла ближе и дала мне пощёчину. Кто-то толкнул меня в спину, а затем и вовсе получила затрещину. Я выставила руки, чтобы защитить голову, но это не помогало. Удары так и сыпались на меня со всех сторон. Кто-то подставил мне подножку, и я упала на пол. Краем глаза я увидела, что староста уже занесла ногу для удара, как дверь аудитории отворилась, и в класс вошёл преподаватель. Мои мучители кинулись врассыпную.
— Что за беспорядок? — спросил он, косясь на ведро и огромную лужу.
— А это Банни Цукино решила подшутить и разлила.
— Да-да! Это Цукино сделала.
— Мисс Цукино, потрудитесь убрать всё, что вы натворили. У вас десять минут. — Преподаватель сдвинул брови, перепрыгивая через грязь.
Я поднялась с пола и под насмешки сокурсников поплелась в туалет за бумажными полотенцами. Я посмотрела на Сейю Коу. Он беззаботно сидел в окружении почитательниц. Наши глаза встретились. Он ухмыльнулся. А в моей голове, словно прозвучал его голос: “И ты тоже придёшь”.
========== Глава 6 ==========
Я всегда считала, что трудности закаляют характер и помогают личности эволюционировать. Это утверждение верно, если ты теоретически видишь свет в конце тоннеля. Спустя три недели мой свет стал меркнуть, и я физически стала ощущать себя потерянной во мраке. Первое время я думала, что история с подтасовкой контрольных станет постепенно забываться, гнев и разочарование моих сокурсников сгладится, уступая место простому игнору. Однако чем больше времени проходило, тем сильнее я чувствовала их ненависть. Многие из них уже решили финансовый вопрос с обучением на следующий семестр, что должно было означать наступление затишья, но вопреки всем моим ожиданиям, издевательства стали носить более изощрённый характер. Меня как бы невзначай толкали, неосторожно проливали горячие напитки на одежду, незаметно резали бритвой мою сумку и вещи. Староста стала умалчивать о переносе занятий, мне часто не доставались нужные для учёбы распечатки, на спину клеили стикеры с обидными прозвищами, мои контрольные работы и рефераты стали теряться…
Первое время я гадала, в чём может быть причина, а потом до меня дошло. Из меня просто сделали громоотвод, грушу для битья. Все свои неприятности и неудачи сокурсники выплёскивали теперь на меня. Они не чувствовали раскаяния или жалости. В их подсознании чётко укрепилась установка, что я заслуживаю всё это. “Таких как ты нужно давить”, — сказал мне мой однокурсник. И они давили. Я старалась не обращать внимания и с безразличием воспринимать все их выходки, но если большую часть своего времени ты находишься под постоянным прессингом, рано или поздно твоя бронь начинает трещать по швам. Возможно, мне было бы легче, если бы Мина поддерживала меня, но она со мной не разговаривала. Моя подруга не принимала участия в издевательствах, но сторонилась и всячески избегала.