– Чем занимаемся, молодые люди? – спросил я.
Машина рывком тронулась, и Джики забралась коленками на сиденье и повернулась, чтобы мне ответить.
– Трудимся, – сказала она.
– Учеба? – предположил я.
– В том числе…
– Перебирайся сюда, – сказал я, повысив голос из-за шума ветра, – удобней будет говорить.
– Как бы не так, – пробормотала она и опять слегка прикрыла глаза. Должно быть, она подцепила этот приемчик из какого-нибудь фильма.
– Не хочешь себя компрометировать?
– Ладно уж, – сказала она.
Я подхватил ее за плечи, и она стала перелезать через спинку сиденья.
– Эй вы, – сказала Джуди, – странненькая у вас манера разговаривать.
Я решил посадить Джики слева от себя, а по пути – прихватить ее за хорошие места. Получилось неплохо. Было заметно, что шутка пришлась ей по душе. Я усадил ее на сиденье и обхватил рукой.
– Теперь спокойно, – сказал я, – а то нашлепаю.
– Что это у тебя во фляжке? – спросила она и полезла под пиджак, который лежал у меня на коленях. Не знаю, нарочно ли это было сделано, но если да, то она ловко попала в цель.
– Не нервничай, – сказал я, убирая ее руку, – я тебя обслужу.
Я открутил никелированную пробку и подал ей фляжку. Она сделала большой глоток.
– Не всё, – вдруг завопил Дик; он следил за нами через зеркало. – Ли, оставь мне, старый крокодил!
– Не бойся, у меня есть еще.
Он перехватил руль одной рукой, а другую протянул назад, к нам.
– Эй, не дури! – сказала Джуди. – А то куда-нибудь вмажемся.
– Какая рассудительность, – сыронизировал я. – Ты никогда не теряешь хладнокровия?
– Никогда, – ответила Джуди и, на лету перехватив флягу, вернула ее мне уже пустой.
– Ну, – одобрительно сказал я, – теперь лучше?
– Превосходно.
Я увидел у нее на глазах слезы, но ей удалось не показать виду, хотя голос ее звучал несколько приглушенно.
– Ну вот, – сказала Джики, – а мне?
– Сейчас еще достанем, – пообещал я, – возьмем гитару и вернемся к Рикардо.
– Везет тебе, – сказал Дик, – нам никто ничего не продаст.
– Вот что значит выглядеть так молодо, – сказал я со смешком.
– При чем здесь «молодо», – проворчала Джики.
Она начала ерзать и в конце концов уселась так, что мне ничего не оставалось, как немного поразвлечь свои пальцы. Машина резко затормозила, и моя рука небрежно свесилась с ее плеча.
– Сейчас вернусь, – объявил Дик.
Он выбрался из машины и побежал к дому, мало чем отличающемуся от соседних. Очевидно, их строил один и тот же подрядчик. Вскоре Дик вновь показался на крыльце. У него в руках была гитара в лакированном футляре. Он хлопнул дверью и в три прыжка очутился у машины.
– Би-Джи нету дома, – сообщил он. – Что будем делать?
– Гитару потом завезем, – сказал я. – Садись, поезжай мимо Рикардо, я у него подзаправлюсь.
– Хорошенькая у тебя будет репутация, – сказала Джики.
– Вот уж фиг, – уверил я ее. – Любому дураку будет ясно, что это вы заманили меня на свою грязную оргию.
Мы ехали обратно той же дорогой, но гитара несколько стесняла мои движения. У бара Дик остановился, и я пополнил свой запас еще одной бутылкой. Когда я вернулся к компании, Дик и Джуди, стоявшая на коленях на сиденье, о чем-то яростно спорили с Джики.
– Как ты думаешь, Ли, – сказал Дик, – не поехать ли нам купаться?
– Поехали, – сказал я, – если ты одолжишь мне плавки.
– Все будет о’кей.
Он завел мотор, и мы поехали. За городом наш «крайслер» свернул на довольно разбитую проселочную дорогу.
– Тут есть отличное местечко для купанья, – доложил Дик, – ни души.
– Река, и в ней форель, – съязвил я.
– Нет, галька и белый песок. Там, кроме нас, никто не бывает.
– Посмотрим, – сказал я, придерживая рукой челюсть, готовую отвалиться на каждом ухабе. – Здесь лучше было бы прокатиться на бульдозере.
– Это входит в программу, – сказал он, – зато сюда никто не сунет свой грязный нос.
Дик прибавил скорость, и я вверил свои члены судьбе. Вскоре дорога повернула и метров через двести уперлась в какие-то заросли. Дик и Джуди спрыгнули на землю, затем вылез я, прихватив Джики. Дик взял гитару и пошел вперед по узкой тропинке. Неожиданно показалась река, прозрачная, как стакан джина. Солнце висело уже низко, но жара не спадала. Вода поблескивала на солнце и подрагивала в тени, берег зарос густой травой.
– Ничего уголок, – оценил я. – Сами его раскопали?