— Почему? — как будто не слишком удивившись, спросила Валивана.
— Потому… Потому, что я его на поруки возьму… Разрешите мне взять его на поруки, Валентина Ивановна..
Директор посмотрела в окно, поправила лежащую на столе папку с бумагами, потом снова внимательно взглянула на Нину и вдруг кивнула:
— Да, пожалуйста. Берите.
Нина не ожидала такой спокойной реакции и удивлённо смотрела на неё. А директриса продолжала:
— Однако не могу я в толк взять… Что это вы так о Рассольникове печётесь? Вот лично я… лично моё такое мнение… Это между нами конечно… Такие дети… Я хочу сказать, дети в таких неблагополучных семьях вообще не должны рождаться. Не должны! Потому что это только обуза…Обуза для всех нас… Для общества в целом… Ну скажите мне, пожалуйста, что по вашему мнению может вырасти из подростка, у которого мать вечно где-то шляется и пьёт!..
— Не пьёт сейчас, — тихо возразила Нина.
— Что? — переспросила Валентина Ивановна
— Ничего, — тихо сказала Нина,
— Ну так вот… Ребёнок, у которого мать — обыкновенная… не будем даже произносить здесь этого слова… Отца он вообще никогда не видел; родной брат за буйное поведение и хулиганство сидит в тюрьме… Ну что, по-вашему, можно ожидать от подобного подростка?! А если говорить уж совсем откровенно, сугубо между нами… то я лично не понимаю, зачем вообще таким, как Рассольников, жить на свете? Ведь незачем же? Ну, согласитесь со мной, не покривив душой, — ведь незачем?..
— Да нет, Валентина Ивановна, простите, но я не могу с вами согласиться…
— Почему?! Ну почему же?! Назовите мне хотя бы одну причину, по которой тому же Рассольникову следовало бы остаться жить? Одну-единственную! А?! Ведь не сможете же назвать!
— Могу. Я могу назвать причину. Он крепость строит!
— Чего?! Какую ещё крепость? Зачем это? Из чего? — изумилась Валентина Ивановна.
— Ну… из разных… из разного, в общем, материала…
— Да?! И кому же это нужно?! Объясните, кому?!
— Мне, — тихо сказала Нина. — Мне это нужно. Очень.
Нина думала, что Валентина Ивановна сейчас, как обычно, выйдет из себя или начнёт во что бы то ни стало склонять её на свою сторону. Поэтому Нина внутренне напряглась и приготовилась дать решительный отпор. Но Валентина Ивановна, видимо, почувствовала Нинину готовность до конца отстаивать своё мнение. Она только устало махнула рукой и вполне беззлобно сказала:
— Я-то, честно говоря, думала, что вы немного умнее… Ну, да ладно… Как хотите… На поруки, так на поруки. Я вас больше не задерживаю. Да, и не забудьте, что завтра после пятого урока в актовом зале школьный концерт. Обеспечьте явку своего класса.
— Обязательно, — сказала Нина.
Говорящие берёзки
…С той поры прошло много-много лет.
Нина Андреевна с шестилетней внучкой Анечкой шла по набережной Фонтанки. Машин было мало. Лето. Наверное, все разъехались по дачам. Вдруг у них за спинами несколько раз коротко прогудел автомобильный сигнал.
— Бабушка, это же нам бибикают! — сказала внучка Аня.
— Вряд ли… — удивилась Нина Андреевна. Но всё-таки она обернулась и увидела зелёную машину, — из неё вылез крупный мужчина в спортивной куртке и джинсах.
— Не узнали, Нина Андреевна? — весело и громко сказал мужчина. — А я вас сразу узнал! А это кто? Внучка ваша что ли?
— Ох! — всплеснула руками старая учительница. — Да неужели это ты, Серёжа!?
— Я, — подтвердил он.
Перед Ниной Андреевной собственной персоной стоял её бывший трудный ученик Сергей Рассольников.
— Давайте подвезу. Садитесь! — распахнув дверцу предложил он.
— Да мы же тут рядом, Серёжа, просто с внучкой гуляем. Хотя… Давай, подвези, что ли…
Вместе с внучкой они сели в машину. Аня молчала, думала о чём-то своём.
— Ну как вы, Нина Андреевна? Здоровье как? И вообще… жизнь?
— Ну здоровье-то, конечно, Серёжа, по-разному… Но — день прошёл и слава Богу! Знаешь, как у поэта сказано: «Благодарю, что не умер вчера…»
— Точно, Нина Андреевна! Это вы хорошо сказали, лучше не придумаешь… — согласился Сергей.
— А ты? Ты-то как?
— Ну, мамка моя умерла давно. Вот. Болела долго. Ну я её не бросил, конечно, — кормил. Она хорошая тогда стала… перед смертью, то есть… не пила совсем — и вообще…
— А брат? Ведь он вышел из тюрьмы? Остепенился понемногу? — осторожно спросила Нина Андреевна.
— Не-а, — мотнул головой Сергей. — Вышел и опять сел. Буйный он у нас, обидчивый очень… Как что не по нему, сразу в гнев впадет — и тогда всё… Собой не владеет… Никто его удержать не может… Эх!
— Да… — грустно сказала Нина Андреевна. — Ну а ты, ты-то сам как? Работаешь где-нибудь?
— Работаю, конечно, — снова оживился Сергей.
— Где же?
— А в «Буквоеде» книжки принимаю.
— Это хорошо — книжки… Ну а с личной жизнью как? Если не секрет, конечно.
— Ну что вы, какие же могут быть секреты у берёзки с берёзкой… — Сергей улыбнулся.
И Нина сразу же вспомнила, как однажды в разговоре они сравнили себя с двумя разными берёзками, прорастающими через асфальт. Сергей даже песню об этом написал…
— Господи! — удивилась Нина. — Неужели ты это помнишь?
— Помню, конечно.
Он засмеялся. Нина тоже засмеялась. Аня дернула бабушку за рукав и возмущённо громко прошептала:
— Бабушка, ты что?! Вы сейчас смеётесь с дяденькой, прямо как дети!
— Ну что же, Анечка, — возразила Нина Андреевна. — Взрослым тоже иногда хочется хоть на минутку побыть детьми…
— Странно, — поджав губки, сказала Аня. И снова принялась думать о своём.
По дороге Сергей остановился у магазина, попросил подождать, пока он купит домой хлеб. Вышел из магазина с сеткой мандаринов. Вручил мандарины девочке.
— Спасибо, — заулыбалась Аня. Мандарины она любила.
Серёжа довез Нину Андреевну и Аню до их двора. Попрощались. Обменялись телефонами на всякий случай.
Пока шли с Аней к парадной, девочка спросила:
— Хороший дядя, да?.. А он всегда был… хороший?
Нина удивлённо посмотрела на внучку и сказала:
— Человек не может быть всегда хорошим… но должен стараться, конечно…
Но Аня, видимо, уже забыв про свой первый вопрос, перебила её:
— Бабушка, ты почему мне сказки давно не рассказываешь?
— Разве давно? — удивилась Нина Андреевна
— Очень, — кивнула Аня.
— Ну хорошо, придём домой, поужинаем и начну сочинять сказку…
— Про что? — не отступалась Аня.
— Ну, я не знаю пока, про что…
— А сочини про берёзку, например, — предложила внучка.
— Хорошо. Тогда представь себе сад… Представила? Растут в нём разные деревья, большие, красивые. Садовник их любит, ухаживает за ними, поливает… И весело, легко им расти…
— А они говорящие?
— Кто? — не поняла Нина Андреевна.
— Деревья эти.
— А… Ну, конечно… Так вот, — однажды одно маленькое берёзовое семечко сорвалось со своей серёжки, ветер подхватил его, понёс над землёй, а потом задул прямо в крохотную трещинку в асфальте…
— Семечко берёзы? А оно говорящее?
— Гм… Конечно…
— А семечку не хотелось под асфальтом умирать, да? Ему тоже хотелось расти? И оно выросло, правда, бабушка?
— Правда.
— И стало берёзкой, да? Очень красивой и говорящей?
— Да.
— И другие деревья смотрели на неё, охали, ахали и удивлялись! — Аня даже не заметила, что теперь она сама сочиняла сказку. — Они удивлялись и думали: как же это она выросла из-под асфальта? А потом к ней прилетели птички, и они стали вместе с берёзкой петь.
— Да, именно так всё и было.
— Хорошая сказка, — сказала Аня. — Слушай, а давай мы тоже берёзку посадим — на даче. Давай?!
— Говорящую?
— Что ты бабушка, простую!
— Обязательно посадим! — согласилась Нина Андреевна.