Отчего у меня прямо камень с души упал, и я на радостях даже обняла доктора.
— Спасибо вам за всё. Вы не представляете, насколько для меня важен этот человек. Так что вы не только его спасли, но может даже и меня, — поблагодарила его я, затем сняла кольцо, которое мне ещё бабушка подарила, лет десять назад. — Вы простите, но у меня сейчас нет денег, чтобы заплатить за вашу помощь. Вы драгоценности принимаете? — и протянула ему кольцо.
Врач покачал головой и отдал драгоценность мне.
— Экстренные операции в основном покрывает страховая компания. Так что вы мне ничего не должны, — пояснил он.
— Но… тогда может в качестве спасибо, колечко возьмёте? — предложила я.
На что доктор сказал отеческим тоном:
— Не стоит. Тем более я вижу, насколько оно Вам дорого.
Я немного замялась, а после попросила:
— Ещё раз спасибо. А можно мне к Диме? Ну, пожалуйста. Я очень хочу его видеть.
Доктор немного подумал, но увидев мои грустные глаза, всё же согласился:
— Только недолго. Он ещё очень слаб и ему нужно больше отдыхать, — пояснил он.
Я кивнула и направилась в нужную палату, чтобы поскорее снова увидеть его.
Внутри было довольно чистенько, да и новый ремонт с белым кафелем на полу и светлыми обоями на стене, заставляли думать о хорошем. Помимо Димы в палате было ещё три койки, две из которых пустовали, а на третьей, лежал рыжеволосый парень возраста Димы, в цветастой пижаме и увлечённо разгадывал японский кроссворд. На последней же койке лежал сам Дима, подсоединенный к капельнице. Правда оказалось, что он ещё спит (или от наркоза ещё не отошёл), поэтому поговорить у меня с ним вряд ли получится. Поэтому я просто села рядом и стала поглаживать его руку, одновременно вытирая слёзы счастья.
— Я здесь милый мой, родной мой, любимый. Теперь всё будет хорошо. Вот увидишь. Мы обязательно будем счастливы и… — неожиданно я прервала свой монолог, потому что Дима пошевелился.
Я же замерла на месте, не зная, что делать дальше: радоваться или звать доктора?
Pov Дмитрия.
Я точно не помню, что произошло в тот момент, когда потерял сознание. Только вот, было ощущение невероятной легкости и умиротворённости. Словно я был пушинкой, которая оторвалась от земли и полетела высоко-высоко. И всё было уже совершенно не важно, как вдруг, словно издалека я услышал голос Лены, который просил меня не уходить. Быть может именно поэтому, я не покинул этот бренный мир. Затем ещё пару раз я приходил в себя: один раз в машине скорой помощи, где Лена держала меня за руку; другой раз уже в палате, где она также продолжала меня держать, но на этот раз счастливо улыбалась, смотря на меня опухшими от слёз и недосыпа глазами.
— Я что, уже умер? — слабо поинтересовался я.
Отчего Лена радостно покачала головой, а после чуть приобняла меня и чмокнула в лоб.
— Нет. Ты жив. И всё благодаря тому чудесному доктору, который тебе первую помощь оказывал, а также другому, который операцию делал и ни копейки за это не взял, — рассказала она. — Золотые люди.
Я сжал её руку покрепче, говоря:
— И тебе большое спасибо. Если бы не ты, меня бы тут уже не было, — признал я.
За что она меня осторожно чмокнула в губы. А потом я её. Потом снова она. И так бы продолжалось дальше, если бы не мой сосед по палате, который посмотрел в нашу сторону, устало вздохнул, отложил кроссворд и не спеша вышел из палаты.
— Какой, однако, понимающий парень, — с удивлением сказал я. — Сам понял, что нам нужно побыть наедине и всё такое.
— Ты бы так не радовался раньше времени, — остудила мой пыл Лена. — Может он просто в туалет вышел или главврачу пошёл жаловаться, за наше недопустимое поведение в больнице. Да и тебе резких движений пока рано делать. Так что давай повременим с проявлениями нежности.
— И надолго? — обиженно спросил я.
— По крайней мере, хотя бы до тех пор, пока тебе разрешат вставать, — пояснила она, поправляя мне подушку и кормя меня домашним куриным бульоном с ложечки, потому что уже было время обеда.
И как раз в этот момент в палату зашёл судя по всему, мой лечащий врач: высокий молодой смуглый мужчина, в больничном халате, африканской внешности, с короткими тёмными волосами.
— Простите, что помешал, но больному нужен покой, поэтому я уже попросил всех посторонних покинуть палаты, — деликатно произнёс он.
— А это никакая не посторонняя, доктор, — сообщил я, посмотрев на Лену. — Вообще-то это моя невеста и у нас в феврале свадьба. Да дорогая? — спросил я девушку, чем немного удивил её, потому что про свадьбу она естественно первый раз слышала.
— А? А, ну да, конечно. Я уже свадебное платье подобрала, и список гостей составляю, — подыгрывала она.
Врач понимающе кивнул и дал нам ещё десять минут.
— Слушай, а насчёт свадьбы это ты ловко придумал, — признала Лена, когда доктор вышел в коридор. — Я уж сама в это чуть было не поверила.
— А это и не шутки, — честно признал я, беря её за руку. — Ты выйдешь за меня, когда я поправлюсь, разумеется?
Поначалу Лена немного растерялась такому повороту событий. Но потом радостно закивала и принялась меня всего снова расцеловывать, а я её.
И так продолжалось до тех пор, пока врач не сообщил, что все лимиты времени мы исчерпали и то, что Лене нужно уходить. Но она пообещала, что будет ходить ко мне каждый день, пока я не поправлюсь. Поскорей бы, а то долго лежать на кровати у меня терпения не хватит.
Pov Лена
Через месяц Диму выписали из больницы, а ещё через месяц мы с ним сыграли скромную свадьбу на десять самых близких нам человек. Потом мы улетели в свадебное путешествие, по окончанию которого я узнала, что жду ребёнка и ещё через восемь месяцев у нас родился сын, которого я предложила назвать в честь своего деда — Павлом. Про его тезку мы давно ничего не слышали, но говорили, что его распухший труп выловили из реки местные рыбаки. И кто бы что не говорил, а это паршивая смерть. Но это был его выбор, поэтому не нам его осуждать. Что же касается меня с Димой, то у нашей семьи всё хорошо и живём душа в душу. Чего и другим желаем. И хотя тот самый лифт, в котором мы с Димой застряли вначале и с чего начались наши с ним отношения, давно заменили, на новый, мы до сих пор благодарны счастливому случаю, который и свёл нас вместе. Хотя, как говорил один из великих восточных мудрецов «прошедшее — забыто, грядущее — сокрыто, настоящее — даровано» наверное, поэтому его и зовут настоящим, не так ли? И я уверена, что мы несомненно будем счастливы и никто нам в этом не сможет помешать.
(Получено достижение — «За каменной спиной»)
Вот так просто и бесславно закончилась эта история. История о дружбе и предательстве, добре и зле… ну и о любви, конечно же, куда же без неё. И там где заканчивается одна история, обязательно начинается другая, которая может иметь счастливый финал. А уж счастливый он или не очень, каждый из нас решит для себя сам. Верно ведь?