О. Журавлёва: — Шевчук — наш Серебряный век.
А. Проханов: — А где непрерывный псалом, который поет русская культура о себе самой?
О. Журавлёва: — Но представители культуры входят в Лигу избирателей.
А. Проханов: — Да, и они говорят только о подсчете голосов.
О. Журавлёва: — А о чем они должны говорить?
А. Проханов — О чем должна культура говорить? Культура должна говорить о валютных курсах, она должна говорить о ценах на нефть, о рынках, о валютах.
О. Журавлёва: — Но о чем Путину должен сказать ваш метафизический поэт?
А. Проханов: — О чем говорил Достоевский Александру? Он учил царя быть духовным русским лидером. Зачем Пушкин все время пытался донести свою идеологию Николаю?
О. Журавлёва: — А что, наш лидер не справится без советов? Он их будет слушать-то? Чьих советов он послушает? Ваших? Вон, смотрите, сколько раз не послушался.
А. Проханов: — А как знать? Все его послания, его и медведевские — все они основаны на философии газеты «Завтра», они выбирают эти тезисы, для того чтобы еще раз обмануть в очередной раз народ, сказать: «вот мы такие».
О. Журавлёва: — Вы знаете, есть одна проблема. Так как Путин, судя по всему, очень хочет вернуться туда, куда он собирается…
А. Проханов: — Ну, вернется, наверное, да.
О. Журавлёва: — Да. Не хочет оттуда уходить. Вы говорите, что это вообще угрожает его жизни. Но когда вы говорите про вот этот народ, про империю, про возврат туда и обратно, и отказ от либерализма, его же никто за порог не пустит. Весь остальной мир будет для него закрыт. Если он сейчас начнет давить на ноту национализма, православия, самодержавия и тому подобного…
А. Проханов: — Поедет прекрасно в Китай. В Пекин.
О. Журавлёва: — А деньги-то где лежат, Александр Андреевич? В Китае?
А. Проханов: — Надо срочно перегонять эти деньги.
О. Журавлёва: — Переводите деньги в Архангельск.
А. Проханов: — В Архангельск, совершенно верно. Уралвагонзавод.
О. Журавлёва: — Вот. Уралвагонзавод, кстати, лучше всего.
А. Проханов: — В космические центры. Все наворованные деньги должны быть возвращены народу и пущены на развитие.
О. Журавлёва: — Но вы же понимаете, что это невозможно?
А. Проханов: — А вы понимаете, что невозможно, чтобы Быков пришел к Путину, захватив Ефремова, и они сидели два часа, и они читали «Юрий Гагарин с маленькой буквы», написанной справа налево? Понимаете, что это невозможно?
О. Журавлёва: — Почему?
А. Проханов: — Почему? Ну, потому что тогда в Кремль будут плеваться. Просто будут харкать, потому что это будет проявление такой слабости и мерзости.
О. Журавлёва: — Хорошо. Кто должен прийти и научить Путина, как правильно? Что воровать нехорошо, дух прежде тела и империя forever? Вот, кто?
А. Проханов: — Я вижу, как в Кремль поздно вечером врывается Мерседес, в котором сидит патриарх и его охрана.
О. Журавлёва: — То есть Березовский правильное письмо написал? Прежде чем написать Путину, он сначала написал патриарху.
А. Проханов: — Ну, Березовский — умница. И я думаю, что патриарх является во многом гарантом сегодняшней русской государственности, и он должен сказать сегодняшней власти «Кончай воровать, занимайся народом, выстраивай новую Россию».
О. Журавлёва: — А почему нельзя сказать «Давайте придет кто-нибудь другой»? И патриарх под своим чутким руководством скажет: «Вот, с ним хорошо».
А. Проханов: — Можно и так. Да я ж не против. Я, например, даже готов посадить Немцова в Кремль, чтобы к Немцову приехал патриарх и сказал: «Ефимыч, слушай, давай, слушай, построим новую великую империю, великую русскую империю?»