Да не может, а точно есть.
Но ехать куда-то на два месяца с посторонним мудаком!
Щаз-з-з!
– А чего ты хотел? – усмехается Демон. – Ты просрал кучу времени. Когда нужно было вымаливать прощение, ты занимался мозгоебством, таскаясь к ней под окна и не пытаясь все исправить.
– Какой ты стал умный, – яд из меня так и плещет. – Давно ли? Кто проебал полгода?
– Я, – закуривает друг, тоже хочу, но больше не лезет, я за вечер пачку уже приговорил. Это запах, въевшийся в пальцы, теперь прочно ассоциируется у меня, с Соней. – И тебе стоило поучиться на моем примере. Видел же, как меня ломало. Но ты же у нас мозг. Довыделывался? Доинтриговался?
От злости сжимаю кулаки, на мизинце проступают тонкие полоски шрама.
– Инга тебя простила. Даже тебя, несмотря на то, что произошло. Неужели я сделал, что-то ужаснее? Я так не думаю. Какого хрена она упирается. Сонька, как ос наглоталась.
– Я вообще не понимаю, почему Инга простила. Честно, я бы не стал. А ты? Ты бы сам себя простил? – Диман выдыхает жирное кольцо дыма.
Он меня бесит, как бесит голодного человека сытый.
Скриплю зубами:
– Смотря за что…
– Видишь, ты облажался по нескольким направлениям.
– Она сказала, что я не только все разрушил. Я предал…
Демон ничего не говорит, только хлопает меня по плечу. И это совсем не успокаивает. Это типа как, смирись.
Не могу.
Посмотрев на то, что Инга и Демон смогли выгрести из своего ада, я решил, что у меня тоже есть шанс. [Историю Демона и Инги можно прочитать тут - https://litnet.com/ru/book/byvshii-szhigaya-dotla-b441666 ]
Но Соня не Инга.
У Сони со вторыми шансами всегда было туго. Дерзкая, резкая. У нее все черное или белое. Сопля еще. Забить бы. Зачем возиться? Она младше, неуживчивая. Полно удобных девиц кругом. Но я почти каждый день езжу на Красноармейскую.
Я маньяк, походу. Сталкер.
Как только я лишился Сони, все стало пресным, бесцветным.
Будь проклят тот Валентинов день, перекроивший все.
– Почему ты не догнал ее, когда она ушла из ресторана? – вспарывает мне мозг Демон.
Как ему объяснить почему?
Как объяснить, что, взбесившись, Сонька наворотит дел просто мне назло. Лишь бы наперекор. Она всегда бунтует на максималках. Ей девятнадцать, должна повзрослеть, а она как будто не перешагнула порог пятнадцатилетия.
Это бесит.
Но этот ее вайб как наркота. Сонька настоящая. У нее все взаправду и на всю катушку. Поэтому без нее я словно живу в заброшенном пыльном аквариуме у старьевщика, сквозь мутные стекла и увядшие водоросли которого, я вижу, как остальные живут нормальной жизнью, в то время как я свою влачу, забивая пьянками и вечеринками, лишь бы почувствовать хоть что-то. А ведь раньше хватало пары часов у качелей за домом Соньки, чтобы зарядиться, хапнуть драйва.
Блядь, даже сегодня эта ее фуфайка – протест.
Знает, что я считаю, что девочки должны выглядеть женственно. И это мне назло. Она ведь умеет выглядеть, как богиня. Что она прицепилась к этому своему носу. Нормальный нос.
Но сегодня было посрать и на фуфайку, и на бутсы на толстенной подошве. Я был до жопы счастлив просто сидеть рядом и видеть ее в нормальном освещении, а не в свете подъездного фонаря издали.
А потом «радостные», блядь, вести подъехали.
Я чуть вилку не погнул, а Сонька на меня даже не посмотрела.
Сука, нет! Ни хрена. Хороший парень Денис может пиздовать хоть в Москву, хоть на Камчатку. Один.
Мы с Сонькой повязаны. Навсегда.
И я ей об этом напомню.
Если она посчитала, что мое предупреждающее сообщение – фуфло, то очень зря.
Глава 3. Соня
– Ты слишком заморачиваешься, – фыркает Надя, глядя на то, как я придирчиво себя рассматриваю в зеркало под разными углами.
– Это не у тебя нос картошкой, – ворчу я, прикидывая достаточно ли я попыхтела над контурингом, или надо еще добавить хайлайтера. Сиять так сиять.