Глава 1 - Начало моего пути: Часть 1
***
Давайте начнем сначала.
Это был, как я узнала позднее, 673 год 14 мая.
Это дата моего появления в этом мире.
Я не знала, что хуже моей долгой и мучительной смерти существует что-то еще. Моим первым воспоминанием о мире является лес. Лес, в котором нет ни зверей, ни насекомых… Еще тогда жизнь пыталась нагнуть меня раком. Хотя, вернее сказать, в этой жизни это было впервые.
Выживание в лесу было самым утомительным и самым дерьмовым, что со мной когда-либо случалось. Успокаивать себя и искать оружие. Давиться ягодами, лишь бы утолить грёбаный голод, когда сама желала хотя бы кусочек хлеба… Понять свою ошибку и блевать, мучаясь от боли, понимая, что с этими ягодами было что-то не так. И постепенно продвигаться все дальше и дальше.
Когда я встретила людей этого мира, стало ещё хуже. После проведенной пары месяцев в этом бесполезном лесу, я словно была белой вороной. На меня напали, увидев истощенное тело, белые или же, скорее, бесцветные глаза, а также черные как смоль волосы. Закидали камнями. После чего я сбежала. Я сильно отличалась от здешних кареглазых и светло-русых людей. Мне приходилось воровать еду и получать за это, но зато у меня появлялась возможность выжить; валяться у кого-то в ногах, выпрашивая еду или одежду. И именно тогда я получила пинок под зад от всего этого мира.
Языковой барьер.
Самое гнусное и страшное, что могло произойти со мной. Я пыталась как-то достучаться до людей.
«Научите говорить на вашем языке!»
«Прошу, поймите меня, кто-нибудь!»
«Умоляю, помогите мне выжить!»
«Прошу, поймите меня, кто-нибудь!»
«Умоляю, помогите мне выжить!»
Именно в таком состоянии меня нашли Они. Рыцари, чьи доспехи отливали белым на солнце. Один из них протянул мне руку. Это заставило меня ощутить лучик надежды.
И все же…Меня бросили в камеру, а после избивали кнутом что-то крича. Я просила их остановиться. Просила, но по итогу это закончилось только спустя неизвестно сколько мне времени. Эти воспоминания сейчас являются детской страшилкой, в то время как тогда я испытывала сильную боль и до крови царапала каменный пол, лишь бы отвлечь свое тело от глубоких кровоточащих ран на спине. Моя одежда, что была изношенной толстовкой и джинсами, превратилась в разорванные тряпки, которые я удерживала из последних сил. Они все были пропитаны кровью, из-за чего я чувствовала металлический привкус во рту, а также запах железа. Казалось, что я могу умереть в любой момент.
Тогда же я поняла, что мне нет места в этом мире.
Все стало еще хуже. Один из рыцарей продал меня какому-то человеку, который был похож на дворецкого. Меня потащили прочь из тюрьмы. Когда я оказалась на улице, то увидела лишь солнце, а затем меня бросили в повозку, посадив на цепь как собаку.
Рабство.
Это было то, что показалось мне одной из самых ужасных концовок. Лишь когда я оказалась в каком-то поместье, меня раздели и вытянули руку, зафиксировав ее. На этой руке красовался рисунок, что появился, как только я оказалась здесь. На него мне выжгли метку раба.
В тот момент я отключилась от боли. Уж не знаю, свезло мне или нет. Очухалась только в тот момент, когда меня облили ледяной водой и кинули одежду. Это были тряпки, которые больше напоминали мешок. Я оделась и начала сверлить взглядом человека, кинувшего мне это, за что получила пощечину. И все же продолжала втихаря таращиться на всех этих людей.
Я не успела убежать тогда от рыцаря и теперь нахожусь здесь…
«Нужно было разгрызть его лицо хотя бы для галочки.»
Я работала. Но это было не трудно. Если ты работал как следует, тебя не били кнутом.
«Отвратительно» — подумала я, когда поняла, что ошиблась.
Здесь была не только я. Это место… в этом рабском дворе было много рабов, что трудились не покладая рук, просто чтобы не быть избитыми.
Обед.
Мы ели только раз в день, и еду выдавали соразмерно проделанной нами работе, хотя надзирателям было плевать, они просто кидали небольшую горбушку черствого хлеба, и мы, словно крысы, боролись за нее.
Впервые разы я какое-то время стояла поодаль, а после шла туда, куда отлетел этот жалкий хлеб, и ела его. Затем мой голод сыграл большую роль в этом вопросе, так как после я начала с силой их раскидывать и вырывать себе больше, чем один хлеб, а также выбирала лучшее.
Однако даже так я не сдавалась.
В один из дней к нам привели детей, которых били и заставляли работать. Все отводили взгляд, пока я неотрывно наблюдала за надзирателями.
«Эти ублюдки»
Получив за то, что опять таращилась, я отвернулась от детей, злобно зыркнув на надзирателя.
«Кто-нибудь им обязательно поможет…» — подумала я, но услышала лишь душераздирающий крик.