Отец сообщил об этом в коротком разговоре по телефону. Он не приезжал несколько лет, занимаясь реабилитацией Егора. Тот крепко подсел на наркотики и алкоголь. Видимо не мог принять за правду случившееся.
В чём-то я его понимал, но простить так и не смог.
Вчера мы впервые встретились после всех событий. Отец явился без предупреждения. Он никогда не ставил меня в известность о своих планах, и это стало ошибкой в этот раз. Егору потребуется ещё одна реабилитация.
Из воспоминаний меня вырвал стон Риты. Она что-то бормотала во сне. Такая хрупкая и беззащитная она сейчас. Провёл рукой по её щеке, аккуратно убрав прядь волос с лица. Касание к нежной коже будоражило всё внутри.
Теперь я никому тебя не отдам. Ты моя.
Чувствую себя одержимым маньяком, которому дали второй шанс. Будто выпустили из ада на землю.
Мой яркий луч, то самое место под солнцем, за которое я готов драться до смерти. Право на счастье, которое внезапно упало на меня. Заслужил ли я тебя?
– Пожалуйста… не уходи… – горько прошептала Рита, схватившись за мою руку и я замер. А потом добавила, – папа…
Бредит во сне. Я знаю, что она потеряла отца. Мы в чём-то похожи. Разница лишь в том, что ей было что терять, а мне… плевать. Сейчас мне нужна только она.
Осторожно приблизившись к её лицу, хотел поцеловать в лоб, но она резко распахнула глаза. В них читался страх и немой вопрос.
– Прости, – сказал ей и медленно отстранился, стараясь не создавать резких движений.
– Что случилось? – тихо спросила она глядя на меня своими ярко-голубыми глазами, что обрамляли густые ресницы.
И тут я ощутил разницу. Взгляд был совсем другим. Искренний, чистый, наивный… Милена не так смотрела. В её глазах бурлила страсть, похоть, жажда.
– Теперь всё будет иначе, – ответил ей, впитывая в себя образ новой надежды, что будоражила сознание. Она другая, но она моя. Точка.
Взгляд задержался на маленьких пухлых губах, которые вызывали ассоциацию с вишней. Хотелось впиться в них и попробовать на вкус. Впервые за долгое время, я хочу целовать.
– Я не понимаю, – еле слышно сказала она.
– Дай мне шанс всё изменить. Я покажу тебе другую сторону. Лучшую. А потом всё объясню. Хорошо? – взяв её за руку, слабо сжал ладонь, мне нужно её согласие. Добровольность.
Она слабо кивнула в ответ. Непонимание в её глазах сменилось интересом. Эта маленькая, казалась бы деталь, прошлась волной уверенности по моим венам. Тут же вспомнился вчерашний вечер. Перед глазами всё побагровело. Грязные лапы брата, что касались той, что принадлежит мне. Только мне.
Внутри всё бурлило от желания стереть в порошок этого урода.
– Тебя никто больше не тронет. Обещаю, – сказал перед уходом. Хотелось остаться с ней, но дела не ждут.
Вызвав Надю в спальню, оставил Риту и пошёл на разговор с отцом. Они должны уехать. Я не позволю Егору приближаться к тому, что принадлежит мне. В противном случае, у него останется только один сын. Я.
Глава 18
Перед глазами всё также стояла грязная картина домогательств Егора к Рите. Меня коробило от этого с такой силой, что я начинал терять над собой контроль. Он забрал у меня первую любовь и покусился на мой последний шанс обрести счастье. Зацепиться в этом мире за надежду обрести спокойствие.
Кому я лгу…
Ни о каком спокойствии не может быть и речи. Разум на иголках, плещется в осколках воспоминаний. Брат, которому я доверял, стал главным врагом. Ненависть, всплеснувшаяся, между нами, разъедала душу, выжирая всё хорошее, что было в прошлом.
Я не завидовал Егору, как думали другие. Всем почему-то казалось, что я смотрю на него и мечтаю оказаться на его месте. Быть любимцем и получать плюшки, которые предназначены для хороших мальчиков.
Я был плохим мальчиком, которому достаётся только порка. Принять эту роль оказалось не так сложно. Со временем ко всему привыкаешь. Не было смысла быть хорошим, лезть из шкуры, пытаться выслужиться перед отцом, если в его глазах ничего от этого не менялось. Он всегда смотрел на меня тем взглядом, в котором читалось презрение.
Не буду лгать, что я мечтал о дне, когда всё изменится. Но это длилось не долго. Со временем я понял, что этот день не наступит никогда. Мне стало всё равно.
Только после смерти Милены и проблем с Егором, его взгляд стал другим. Наверное, это старость. За последние годы я заметил, как изменились в поведении отцы моих друзей. Когда-то это были строгие дядьки, от которых не дождёшься поблажки. Мужики с каменным выражением лица, способные жестоко наказать, невзирая на родственную связь.