– Сколько? – единственное, что я смог спросить.
– Примерно восемь месяцев, – сделав затяжку, ответил он.
– Мне жаль, – сухо прозвучали мои слова. Возможно, я хотел бы проявить больше сочувствия, но какая-то внутренняя преграда не давала этого сделать.
– Мне всё равно, – ответил он. – Я не за жалостью твоей приехал, а по делу. Выслушай меня внимательно, хорошо?
Я молча кивнул. Спорить не было желания.
– Мы оба знаем, что Егору доверить свои дела я не могу, – начал он.
– Почему же? – не удержался от колкости я.
– Ты выслушаешь меня? – устало произнёс отец и я кивнул. – С твоего позволения, я продолжу. В общем, я хочу, чтобы ты взял всё в свои руки. Егор не справится, а компания не должна пойти ко дну. Там работают сотни людей, чьи семьи зависят от этой работы. Это их хлеб. Понимаешь, о чем я говорю? Сделай это не ради меня, но хотя бы ради тех, кто гипотетически может потерять всё из-за ошибок, которых я не хочу допустить. Что ты скажешь?
– У меня всего один вопрос. Почему ты не хочешь, чтобы Егор занимался этим?
– Больно это признавать, но твой брат не имеет понятия как всё устроено. Он потопит компанию и люди, которые работали на меня много лет, понесут потери. Я не могу доверить ему это дело из гуманных соображений. Егор не стратег, в отличие от тебя, – ответил отец.
– Это кто тут не стратег?! – дверь в кабинет распахнулась, ударившись об стену. – Какого чёрта вы у меня за спиной шепчетесь, а?! – зло заорал Егор. За опухшим лицом не было видно эмоций, но голос чётко отражал их.
– Сядь, если тебя интересует это, – спокойно ответил отец.
Егор проковылял к кожаному дивану и плюхнулся на него, ожидая ответа.
– Я хочу, чтобы компанией управлял Макс. Ты не способен удержать на плаву то, что я последние годы вытягиваю на последних парах. Ты ничего не смыслишь в этом деле. Вот такая правда, – подытожил отец, сложив ладони вместе.
– С чего ты взял, что я не справлюсь? – не унимался опухший брат.
– Потому что я знаю. Вот, возьми и расскажи, что думаешь, – сказал отец и протянул Егору бумаги со стола.
Тот молча пялился в них несколько минут, после чего фыркнув, отшвырнул их в сторону.
– Так я и думал, – устало потёр переносицу отец.
– То есть, нашему Максимке теперь все вершки достанутся? – язвительно процедил Егор, вскочив с места.
– У тебя открыт счёт в банке. Бедствовать ты не будешь. Даже сможешь построить свою компанию при желании, – ответил отец и Егор опустился на диван.
– Так ты согласен? – обратился он ко мне.
– Да. Позже ознакомлюсь с бумагами, – ответил ему и заметил, как фыркнул Егор. – Но при одном условии, – добавил я, взглянув на брата. – Он должен уехать.
– С хуяли? За свою сучку волнуешься, как бы она ко мне не переметнулась? – его наглая усмешка вызвала покалывание в моих кулаках, что мгновенно сжались.
– Закрой пасть, – еле сдерживаясь, чтобы не разорвать его, процедил я.
– А что, может это мой второй шанс! Я даже сразу не смог отличить её от Милены. Надо же, как бывает! Где ты нашел её? – всплеснул руками брат и я не выдержал.
Нет, ублюдок, это мой шанс. Мой. Она моя.
– Жопа у неё такая же упругая. Не отличить от…
Перед глазами всё заволокло красной пеленой. Бросившись на брата, я услышал крик отца за спиной, но не мог остановить лавину, которая уже неслась на сумасшедшей скорости. На плечи легли тяжёлые руки, что пытались оттащить меня от брата, что только подливал масла в огонь, своими словами о ней.
Не позволю. Никогда.
– Макс! Остановись! – орал отец.
– Она будет моей, – прошипел Егор и я ощутил, как в тело вошёл холодный метал, обжигая внутренности ледяным касанием.
– Что ты натворил?! – донёсся крик отца, будто он находился далеко.
Опустив глаза, увидел в руках Егора лезвие ножа, которое несколько раз скользнуло в моё тело и окрасилось в багровый цвет. Блеск металла померк, скрывшись внутри меня в сжатой руке брата.
– Никогда… – ответил я и реальность начала ускользать из моих рук. Кабинет поплыл перед глазами, пространство заволакивала тьма и оглушающая тишина.
Глава 19
Весенняя Маргарита
Оставшись в незнакомой спальне с Надей, я прокручивал в голове слова Бессонова. Что означают его слова? О каком шансе он говорил? Мысли смешались в снежный ком, который стремительно нарастал и грозил раздавить меня своим грузом. Ощутив, как на меня снова находит чувство бессознательности, попыталась присесть на кровати, опершись на подушку.
Надя, сидевшая неподалёку от меня, сразу встрепенулась и подошла ко мне.
– Вы как? Вам плохо? – взволнованно спросила она.
Я слабо кивнула головой, ощущая, как мурашки ползут по пальцам лишая их чувствительности, предвещая скорый обморок.