Видимо она угадала мои мысли, поэтому заткнулась и, прочистив горло, стала в позу, выставив накаченный зад. А-а-а… Господи, дай мне сил не ляпнуть чего-нибудь про этот дирижабль. Я не завидую, просто она меня жутко бесит с того момента, как вошла в зал. Зачем он её позвал вообще?!
– Макс, может, музыку для подобающей атмосферы врубим? – просит она, и он делает то, что она попросила. Бесит.
Из колонок раздаётся расслабляющая мелодия, плавно набирающая ритм. Опять же, она больше подходит для стриптиза, чем для разминки.
– Повторяй за мной, – щёлкает пальцами Вика и садится на пол.
Не хочу я повторять за тобой!
Нехотя сажусь тоже. Макс стоит в стороне и наблюдает за нами. Вика разводит ноги шире плеч и начинает наклоняться то к одному, то к другому носку. Её движения выглядят грациозно и плавно. Я же едва могу за ней повторить, чувствую, что мне это дается, не так легко, как хотелось бы. Но чёрта с два я сдамся!
Делаю вид, что мне не сложно. Чего уж там, всего лишь сложиться пополам. Подумаешь. Лишь бы язык не вывалился предательски изо рта во время разминки.
Вика набирает обороты. Ей бы в цирке выступать с такой растяжкой. Закончив экзекуцию сидя на полу, она встает на четвереньки и выгибается по-кошачьи. Наклоняясь к полу лицом и словно выныривая обратно, при этом оттопыривая задницу вверх. Пытаюсь повторить за ней и едва не клюю носом пол. Стараюсь изо всех сил, но, кажется, со стороны выгляжу жуть как глупо.
Вика продолжает выгибаться и так и сяк, что мне за ней физически просто не успеть. Я стараюсь не упасть лицом в грязь. Не на ту напали.
Мельком замечаю, как на нас смотрит Макс. Он уже развалился сидя на матах, и созерцает наши телодвижения как султан танцы наложниц во дворце. Взгляд горит, как факел во тьме.
– А теперь разогрев, – выдыхает Вика.
– А это что сейчас было? – спрашиваю я, едва сдерживая возмущение.
– Растяжка, детка, – усмехается она. – Одна треть подготовки перед тренировкой. Не отставай, – моргнув мне одним глазом, хитро улыбнулась и начала круговые движения тазом под волнующие мотивы.
Музыка совсем не та. Всё слишком липко в этом деле. Мы точно тренируемся?
Вика уже не просто разминается, а танцует. Развратно танцует, демонстрируя свою пластичность со всех сторон. Макс впился в неё взглядом, на губах его играет довольная улыбка.
Я никак не успеваю за ней. Повторять эти движения сложно. Да и не хочу я этого!
– Может, начнём уже то, зачем мы тут собрались? – остановившись, говорю я, но на меня не сразу обращают внимание. Они заняты друг другом. Вика извивается как змея, а Макс поглощён её представлением.
– Эй! Вы меня слышите? – голос предательски дрогнул истерической ноткой. Этого я хотела меньше всего.
– Почему ты остановилась? – оторвав взгляд от Вики, спросил Бессонов.
– Потому что мы пришли сюда не за этим, – указав на увлеченную собой Вику, ответила я, сдувая выпавшие пряди с лица.
– Продолжи, – хрипло произнес он.
– Что?
– Танцуй, – ответил он, сверля меня глазами.
– Не буду, – упёрлась я, сложив руки на груди.
– Это не просьба, – в его голосе мелькнула сталь, и взгляд стал резче.
– А как же уговор?
– Мне на него плевать. Танцуй, – приказал он.
– Это зачтется как победа?
– Смотря как станцуешь, – ответил он.
– Что ты имеешь в виду?
– Давай я покажу, – подкравшись хищной походкой к Максу, говорит Вика, и он одобрительно кивнул.
Она плавно двигается перед ним, изгибаясь как гулящая кошка. Сексуально двигает бедрами, гладит себя руками, присаживается на уровне его лица и разводит ноги в стороны. Профессиональная стриптизерша, а я стала наблюдателем приватного танца. Отчего-то стало так мерзко, захотелось уйти и оставить их тут наедине. Они вот-вот и трахнут друг друга. Зачем я здесь? Внутри всё клокочет от обиды. Это представление не для моих глаз. Я не хочу этого видеть, но всё равно смотрю.
– Твоя очередь, – говорит Макс, вывев меня из состояния транса.
Глава 23
Музыкальная композиция стихла и началась новая. Сделав глубокий вдох, я собралась с духом и начала двигаться. Стараясь максимально расслабиться, прикрыла глаза, чтобы почувствовать ритм музыки и слиться с ней. Моё тело хоть и невинно, но не лишено чувственности. Этот танец должен быть лучше, чем у растянутой танцовщицы.
Постепенно я вошла в ритм, отдаваясь волнующей мелодии до последней капли. Двигалась так, как того желало сознание, которое лихорадило от воспоминания завороженного взгляда Бессонова. Мне казалось, что мы остались здесь одни. Только он и я. Тело жило своей жизнью в этом танце, который передавал всё без лишних слов. Я чувствовала себя сексуальной и хотела увидеть реакцию Макса.