– Ты, скотина, – процедил сквозь зубы Макс с такой ненавистью, что в комнате накалились все приборы. – Всё тебе мало. Ну, что ж...
Он достал из столика пистолет и направил его на замершего от неожиданности Егора.
– Макс, пожалуйста, не делай этого, – попыталась его вразумить я, но мой голос был еле слышен даже для меня.
– Тебе понравилось? – холодно спросил он, игнорируя мою просьбу.
– Нет, – уверенно ответила я.
– Ложь, – ревниво протянул он. – Говори правду!
– Только сначала... Но, я думала, что это ты, – сказала в своё оправдание, обняв плечи руками, прикрывая скорее не голое тело, а пытаясь подсознательно защититься.
– Значит, понравилось, – констатировал он, и его палец нажал на курок, игнорируя речь Егора и смысл моего ответа. Я наблюла это действо как в замедленной съёмке. Раздался оглушительный выстрел.
От ужаса, я закрыла лицо руками и осела на пол, боясь смотреть вперёд. Неужели он убил его?
– Прости, брат, – раздался голос, то ли Макса, то ли Егора. От шока, я уже не могла их различить.
– Никогда, – уже точно сказал Макс, и выстрелил ещё раз.
Оглохнув от выстрела, в гнетущей тишине, я медленно раскрыла глаза, и увидела, что Егор сидит неподвижно возле стены и смотрит на Макса. Живой.
– Неужели ты так и не понял ничего? – с горечью произнёс Макс и устало опустил пистолет.
– Прости… но это выше моих сил. Я ублюдок, ты прав, меня остановит только пуля, – хрипло ответил Егор. – Убей меня, тебе же не впервой.
Наступило гробовое молчание. Кажется, я слышала, как закипела кровь в жилах Макса, как накалились стены этой комнаты, будто мы находимся в аду.
– Уходи! – заорал он на Егора, и тот ни секунды не раздумывая, не сумев подняться с пола, буквально выполз на четвереньках из комнаты.
Мы остались одни. Макс стоял ко мне спиной, тяжело дыша, наверное, решая мою судьбу. Так просто разрушить счастье. Я просто не верю, что это действительно происходит наяву. Что это не ночной кошмар.
– Я же всё тебе посвятил! Отдал сердце и душу, а ты растоптала их! Я дал тебе свободу, я окружил тебя любовью! А ты как последняя сука, предала меня! – заорал он, резко развернувшись, схватил меня за плечи и поднял на ноги как тряпичную куклу.
Его глаза прожигали во мне дыры. Казалось, что я умираю под гнётом его злости. За что ты так со мной?
– Свобода... – горько засмеялась я, глотая слёзы, понимая, что нет смысла оправдываться.
– Я верил тебе! – отбросив меня от себя, кричал он, разбивая стёкла кулаками. По его рукам стекала кровь на белую рубашку.
– Прости...
– Прости?! Это всё, что ты можешь мне сказать? Ты, сука! Дешёвая тварь! – его глаза налились кровью, он выглядел как сумасшедший. – Как ты могла?!
– Я не знаю. Я не виновата в том, что ты оставил меня здесь связанную! Слышишь?! – пыталась достучаться до него, но это было бесполезно. Он не желал меня слышать.
– Ты не смогла отличить меня от него!
– А как я должна была это сделать?!
– Боже, как же я хочу тебя задушить. М-м-м, блядь, – он смотрел на меня как бык на красную тряпку, часто дыша и сжимая кулаки.
– Так чего же ты ждёшь? – внутренняя змея дала о себе знать. Мне было страшно и одновременно безразлично, что будет дальше. Это неконтролируемая провокация для нас двоих. Как он может меня винить?!
– Что ты сказала? – сказал он, сдвинув брови.
– Чего ты бросаешься словами на ветер? Не угрожай мне! – дрожа от эмоций, выпятила подбородок, сомкнув челюсти.
– Заткнись, Рита, – прорычал он. – Просто закрой рот и молчи, – он схватил меня за шею и прижал к стене.
– А то и правда задушишь, да? – прохрипела я, даже не пытаясь убрать его руку, глядя ему прямо в глаза.
Он надавил сильнее, что у меня поплыло всё перед глазами. Давление крови в лицо было таким сильным, что стук вен раздавался в голове колокольным звоном, отсчитывая последние мгновения жизни. Слёзы безмолвно текли по щекам, но я не сопротивлялась. Сдалась. Да, я сдалась, не в силах оправдываться. Пусть убьёт и избавит нас двоих от этой муки.
– Дура! – зло фыркнул он, отпустив меня, и ушёл.
Просто ушёл, как будто ему было плевать и все сказанные час назад слова, были пылью.
Физическая боль отошла на второй план, меня захватила душевная. Она была в тысячи раз страшнее, чем открытая рана. Казалось, сейчас моё сердце рвёт стая диких собак.
Худшего сценария я себе представить не могла. Если он меня не убил, то зачем тогда оставил? Хотелось кричать ему вслед, ругаться, просить прощения, умолять и сказать о том, что люблю… но это не поможет. Ни мне, ни ему не поможет. Мы мертвы. В одно мгновение, угасло всё, что так долго расцветало.