— Трахни меня.
Морти сказал это таким тоном, будто просил передать хлеб за завтраком.
— Нет.
Тонкие руки с неожиданной силой обвились вокруг шеи.
— Я сказал, нет.
Морти уже тянулся к нему, воняя, как ликероводочный комбинат, но в последний момент Рик отвернулся, и мокрые губы коснулись только его щеки.
— Почему? Р-рик, я что, тебе не нравлюсь? Пожааалуйста…
Этот жалобный скулеж окончательно вывел Рика из себя, и именно в эту секунду к нему пришло понимание того, что надо сделать.
Урок обещал быть жестким, зато эффективным.
— Ай! — Морти забился под ним, тщетно пытаясь вырваться. — Рик, мне больно!
Именно этого Рик и добивался.
Выкручивая пацану руки за спиной, он с наслаждением вслушался в хруст костей.
— Ну как, нравится? — прошипел Санчез, нарочито грубо схватив Морти за волосы и дергая их на себя. — Нравится моя прелюдия, а? Запомни раз и навсегда, малыш: не стоит играться с огнем! Ой, как не стоит…
Морти уже не вырывался — наверное, понял, что не хватит сил.
Его просто трясло мелкой дрожью.
Но урок еще не закончился.
— Помнишь, я сказал, что не заинтересован в сексе с тобой?
Ответа не было.
— Так вот, я напиздел! — с загробным хохотом Рик надавил на затылок внука, заставляя его уткнуться лицом в подушку, а его вторая рука тем временем гладила мальчика через джинсы между ног. — В жи-иии-зни так не врал, как тогда, я хотел поиметь тебя с тех самых пор, как вернулся в семью, но, раз уж тебе так неймется, то зачем мне сдерживаться, пра-эээ-вильно? Раз ты так настаиваешь, Морти, я просто не вправе, сука, тебе отказать… Знаешь, у меня в штанах уже кое-что сильно звенит, и это совсем не ключи…
И тут Морти повернулся.
В его взгляде было столько злости, что хватило бы на целое племя кровожадных дикарей, а еще — в них уже не осталось и капли хмеля.
А потом парень нахально усмехнулся.
— Рик, которого я знаю, всегда плевать хотел на любые правила…
И на глазах у изумленного деда он прогнулся в пояснице, недвусмысленно упираясь задом прямо… не в ключи.
Если бы Рика на месте хватил инфаркт, это была бы самая чмошная смерть из всех, какие только можно представить, но каким-то чудом его сердце выдержало.
Держа Морти за бедра, он с силой вколачивался в его тело — да, через несколько слоёв одежды, не хватало только сорваться и оставить на мелком печать, объясняться еще потом с его мамашей! — и это было мучительно.
Очень.
Трение ткани казалось неприятно-болезненным, так хотелось большего, хотелось освободиться, а прямо под ним, хватаясь за уголки подушки с такой силой, что побелели пальцы, тихо постанывал этот гаденыш, что уже успел раздвинуть ноги, как незнамо кто…
Дожили — заниматься сексом одетыми, это еще надо додуматься!
Еще пара фрикций в этом странном недополовом акте — и Рик сдулся.
Тяжело вздохнув, он рухнул на постель, откатился, чтобы не задавить Морти своим весом, и понял, что приплыл.
Настал полнейший пиздец.
Но почему от этого, вопреки всему, так радостно на душе?
— Рик, я…
С красным, как кожура у помидора, лицом, внук явно хотел что-то сказать, но стеснялся.
Впрочем, чтобы понять, в чем дело, не нужно было быть семи пядей во лбу.
Прикинув все средства, которыми можно было бы решить проблему, не дав появиться печати, Рик благосклонно улыбнулся.
— Л-эээ-дно, сейчас разберемся, но только один раз, больше я такого делать не собираюсь, понял?
И, не дожидаясь ответа, он расстегнул на Морти ширинку.
Пацан вспыхнул еще сильнее, отворачиваясь и закусывая губу — а ведь только что просил себя отыметь!
У Рика в жизни было всякое, и делать кое-что ему доводилось, иногда даже и не людям, но внуку знать об этом было совершенно необязательно.
— Рик…
Ученый лишь усмехнулся в ответ на этот стон, проводя языком по всей длине члена — быстро, влажно, горячо — и подумал, что, если вдруг проснется Саммер и услышит, чем они тут занимаются, даже не закрыв дверь…
Как ни странно, эта мысль завела его еще сильнее.
— А-ах, боже… — осмелев, Морти надавил ему на затылок, заставляя придвинуться ближе к своему паху. — Быстрее, Рик!
Кто может отказать в просьбе, сказанной таким томным голосом?
Много было и не надо — Морти дернулся в последний раз, обмякая, а Рик остался в полной прострации от того, что сделал, со спермой на губах и подбородке, точно у сисястой актрисы из дешевого порно.
Вытеревшись рукавом, он сел, закрыв лицо руками, и глухо рассмеялся.
Этот смех был больше похож на плач.
Что делать?
В их паре этот вопрос обычно решал Рик, и у него всегда в запасе было какое-нибудь безумное решение — но не теперь.
Клялся и божился, что никогда не позволит себе ничего лишнего — а потом взял, да и отсосал родному внуку.
Просто охуенно!
— Рик.
У Морти в глазах плескалась безграничная усталость.
— Побудь со мной, пожалуйста…
Рик побыл.
Просто сидел рядом, погрузившись в свои тяжелые мысли, пока Морти от переизбытка событий не уснул, сжавшись в комок, будто бездомный котенок.
А потом старик, передвигаясь на цыпочках, немного прибрался в комнате — получилось не фонтан, но, по крайней мере, уже не было видно, что последние несколько дней здесь беспробудно пили.
Через несколько часов, когда все давно уже было тихо — пожалуй, даже слишком — вернулись Бет и Джерри.
Оба были чернее тучи.
Нарочито не глядя друг на друга, они разошлись уже с порога, а Бет сразу побежала на кухню, к своему заветному шкафчику.
— Так, а где мое вино?
Рик тяжело вздохнул, радуясь, что Морти этого не услышит.
— Прости, милая. Я не удержался!
====== Часть 8 ======
В это серое промозглое утро последним, чем хотелось бы заниматься любому адекватному человеку, была физкультура, но что поделаешь?
Морти все никак не мог проснуться.
Он слишком долго копошился, и, клюя носом у шкафчика с тоскливыми мыслями о предстоящих уроках, не сразу услышал шаги за спиной…
— Бля!!!
Удар скрученным мокрым полотенцем прямо по голому заду — что может лучше взбодрить сонную муху?
Взвизгнув от боли, Морти нелепо закружился-запрыгал по раздевалке, хватаясь за ушибленное место, пока его обидчик — здоровяк из местной футбольной команды — загибался от смеха.
Увы, но таковы школьные реалии.
Такие, как он, всегда получают на орехи от более сильных парней, и с этим ничего не поделаешь…
Или нет?
В полу внезапно открылась знакомая червоточина — и футболист даже крикнуть не успел, как провалился туда, в неизведанное.
— Рик?..
— Морти, нам нужно… идтиии…
Рик явно забыл то, что собирался сказать, ощупывая Морти взглядом, и тому ничего не оставалось, кроме как срочно прикрыться полотенцем.
Как хорошо, что в раздевалке больше никого не было!
— Да, вот так-то лучше, — напустив на себя серьезный вид, откашлялся ученый. — Одевайся быст-эээ-рее, у нас приключение!
В этот раз мальчик был даже рад походу в другой мир — лишь бы он не был чересчур опасным!
— А как же?..
— Да ладно, куда он денется, потом его ве-эээ-рну, — отмахнулся Рик и добавил себе под нос совсем тихо, думая, наверное, что Морти не расслышит: — Никому не позволено подъёбывать моего внука… кроме меня!
Он всегда разбивал глупые надежды Морти вдребезги. И с хохотом плясал на осколках.
С тех пор, как Рик наконец признал его своим полноправным соулмейтом, в их отношениях не изменилось ровным счетом ничего.
Эгоизма и равнодушия со стороны Санчеза, подколов и злых шуток стало ничуть не меньше, а иногда даже казалось, что все только ухудшилось, но…