Нужно найти положительные стороны ситуации. Выявить для себя ключевые моменты, которые не позволят скатиться в уныние. Для начала, Амина не плела за моей спиной козни и слава богу, я не высказала ей о своих подозрениях. В такое не просто время, я бы ни за что не простила себя за потерю единственного человека, который общается со мной вопреки всему.
Я с нежностью посмотрела на подругу и положила руку на её ладонь, сжимая узкие пальчики. Мне хотелось почувствовать поддержку и оказать её подруге , ведь за последние дни, я отстранилась от неё, не делилась своим самочувствием и что самое ужасное, не спрашивала как поживает она сама.
В жизни Амины тоже не все гладко. Богатых родителей за спиной нет, мама из последних сил работает на двух работах, чтобы позволить дочери приличный вуз. Сама Амина подрабатывает в ночную смену официанткой, а позже убирается в клининговой организации. Жизнь не сахар. Отношение к ней соответствующее в обществе, но она не отчаивается, упорно идет вперёд, к своей мечте и в отличии от других, не теряет достоинства и не выбирает лёгких путей через чужую постель.
Я мяла в руках листок с конспектами. Мне не хватало воздуха, практически задыхалась. В нашем университете не принято поднимать руку и отпрашиваться выйти. Главным правилом было – не мешать и не прерывать преподавателя.
Я написала сообщение Амине, в котором просила девушку забрать мои вещи, после окончания пары, в то время как сама, выскользнула из аудитории и подошла к открытому окну.
Делая глубокие вдохи, я зареклась, что обязательно проведу один день с подругой. К черту мои проблемы. Я только и делаю, что жалею себя и роюсь в своих отношениях. Хватит. Жизнь продолжается, а в играх Марка я больше учувствовать не намерена.
Против воли, отметила, что машины Марова на парковке нет, значит парень уехал. Отличго, я смогу свободно могу выйти. Зная, что из универа меня не выпустит охрана, до тех пор, пока не закончится пара, я спустилась на первый этаж, и выскользнула наружу через открытое окно.
Холодно.
Поежилась, завернулась в два запаха в тёплую толстовку и побрела к лавочке, где меня невозможно было бы легко заметить.
Хотелось просто побыть одной, без Марка, без подруг, мамы и сестры.
Я зажмурилась и откинулась на спинку. Стало хорошо, тело расслабилось, глаза налились свинцом. Пронизывающий ветер трепал мои взлохмаченные волосы, забирался за шиворот, но я не обращала на это внимание. На повестке дня, мелькали ещё вопросы, которые мне необходимо было решить. А именно, записка. Ту, что оставил в букете Кир. Теперь я знала, что бОльшая часть переписки, не более чем вздор. Вымысел. Осталось выяснить, для чего Кир оставил в записке адрес гостиницы и делал ли он это вообще.
Любопытство распирало. Единственное, что я знала наверняка, это то, что мне ни в коем случае, нельзя звонить здесь и сейчас и устраивать разбор полётов с Кириллом, привлекая внимание тех, кто как и я, прогуливал пары. Но каков соблазн выяснить все разом и расставить точки над и.
Я невыносимо долго крутила в руках телефон, размышляя о правильности своих действий, но все же вернулась в реальность от вопроса, прилетевшего откуда- то сверху.
— Какого хера ты здесь делаешь?
Глава 21
Сердце почуяло неприятности, сразу как меня накрыло тяжёлой тенью. Я держала глаза закрытыми, и мысленно посылала парня ко всем чертям. Чего он до меня докопался? Сижу я и сижу!
Мои игнор парень не оценил, хуже того, я почувствовала толчок в бок и резко проехала попой по пластиковым доскам, смещаясь с нагретого места. Я широко распахнула глаза и увидела, как рядом со мной, расположился Ярослав Хмельницкий.
Без разрешения, между прочим. Он грубо вторгся в мое личное пространство, и практически заставил сидеть навесу!
— Я тебе вопрос задал, когда ты успела так отупеть, что не различаешь человеческую речь.
Если бы я была зверем, я бы с ревом бросилась в его холеное лицо и выцарапала бы пару глаз. А ведь когда-то он казался мне самым адекватным, среди своей компашки.
— Разве не видно? В баре сижу. Официант. – крикнула я в пустоту парковой аллеи, что была в близи нашего универа. - Налей- ка мне пару шотов!
Разговаривать с друзьями Марка я могла исключительно сквозь зубы. Не удивлюсь, если окажется, что Яра приставил ко мне мой бывший, чтобы следил, не побегу ли я сразу в кровать к первому встречному.
— У тебя галлюцинации? – он несколько раз щелкнул пальцами перед моим носом. — Не думала в дурке по- лечиться? Уколы проколешь. Может адекватнее станешь.
Я задохнулась воздухом. Отличное у него мнение обо мне. А о своём друге он обеспокоиться не хочет? Вот уж кому не помешал бы укол для успокоения. А лучше от ревности, от злости и вообще, от его дурного характера! Но сказала я совершенно другое:
— Я здорова. – мой голос звучал отрешенно, не хотелось ничего доказывать, спорить. Под бесстрастной зеленью его глаз, я чувствовала себя жалкой букашкой, которой отрезали крылья и засунули в прозрачную коробку, наблюдая, какие жалкие попытки я предпринимаю, чтобы выбраться из неё.
— Была бы здорова, давно бы послала Марка на хер.
Я не была уверена, что правильно услышала слова, на минуточку, лучшего друга Марка. Он действительно упрекал меня за отношения с Маровым?
От удивления у меня должно быть, распахнулись глаза. В какой-то момент, от того, что я практически не моргала, стали возникать неприятные ощущения сухости. Я проморгалась. Должно было помочь, но нет!
— Он твой друг, тебя не смущает, что ты говоришь такое за его спиной? – осторожно поинтересовалась у парня.
— Ну тебя не смутило заводить интрижку на стороне. Мне до твоей подлости еще далеко. – безразлично, как говорил бы о погоде, ошарашил меня Яр.
— Так, все достаточно. – я поднялась с лавочки, хлопнула в ладоши, останавливая громким звуком нашу неприятную беседу и хотела пойти прочь, а в частности, обратно, в универ.
— Сядь и успокойся. – в спину ударил жёсткий голос Хмельницкого. — Есть разговор.
Я остановилась. По руками к ключицам прошелся колючий ужас, он разрезал мое сознание и заставлял подняться все волоски на моем теле.