- Ну и,- протянула Надя,- Что пишет?
- Не делай вид, будто не знаешь,- сказала я.
- Прости, меня съедало любопытство,- покраснела она,- Я могу помочь.
- Не знаю хочу ли,- вздохнула я.
- Признай уже, что любишь Кетлера,- абстракратно прошептала она.
- Что ты предлагаешь,- спросила я так же тихо. Я никогда ни с кем не советовалась, так что мне было странно с ней это обсуждать.
- Сегодня.... Ночью, когда все улягутся, я дам ему ключ и он придёт к тебе. Только поаккуратней, ладно. Вся ответственность здесь лежит на мне и в случае чего, получать буду я,- сказала она.
- Я не могу тебя подставлять,- прошептала я.
- Тебе нужно поговорить с ним. Просто не попадитесь,- сказала она, выходя за дверь.
- Спасибо,- крикнула я в тишину.
Я пошла расслабиться в ванной. Могу заявить, что в карцере ванная лучше чем в обычных комнатах, так что я чувствовала себя комфортно. Горячая вода струилась по моему телу. Привычный малиновый гель для душа, я заменила на мятный. Он обжигал кожу, даря свежесть, он смывал привычную напряжённость, дарил спокойствие и уверенность.
После этого, переодевшись в тёплую пижаму, я читала один роман, напоминающий мне о том, что насколько бы ужасно мы не поступили по отношению к кому-нибудь, стоит лишь раскаиться, и всезнайка-совесть перестанет жужать нам о нашей безнравственности, руша в пух и прах нервную систему.
Я и не заметила как за окном замигали звёзды, а в двери начал крутиться ключ. Через мгновенье на пороге появился Кетлер. На нём были лишь спущенные практически до последнего шорты, футболки на нём не было. Я часто видела Кокаина без футболки, сидящего на разломанной детской площадке, так почему тогда полуголый Кетлер "покрасил" мои щёки в красный? Может быть было странным видеть оголённые пресс парня в сумраке или это сам Кетлер в этом виновен.
Лунный свет обнажил его белоснежную улыбку и он неловко присел ко мне на кровать. От непристойности этой картины, я покраснела ещё больше и отодвинулась от него на максимальное расстояние. Хорошо, что из-за темноты не видно моего смущения, иначе я бы провалилась под землю от стыда. Ему не нравятся неопытные - это важный аспект его жизни. Сами посудите, какой парень захочет возиться с девственностью, легче уж удовлетворить свои потребности с знающей "дело".
31 ( От имени Кетлера)
Излом чувств, непонимание, страх... Чувствовали ли вы когда-нибудь подобное? Хотя разве я могу спрашивать этот вопрос у широких масс, ведь у каждого будет свой ответ на этот вопрос и я запутаюсь ещё больше. Лучше спрошу по-другому. Билось ли ваше сердце так порывисто, так бойко, когда видели, что объект вашей глубокой симпатии и любви разносит человека, отчасти по вашей вине?
Этот поцелуй, это влажное прикосновение вызвало во мне столько негодования, столько злости, что, наверно, я и сам бы в тот момент разбил Тане нос. Обидней всего, что Грендель заточили в карцер и она стала первой за пять лет, с кем так поступили. Ещё немного и я свихнусь от осознания того, что ещё долго не смогу её увидеть.
Проходит несколько месяцев и скоро моя сильная девочка станет совершеннолетней. Я тоже могу этим похвастаться, поскольку отменил шальные годки ещё весной. Я умираю, погибаю, чахну без её надменного взгляда, без глупых пререканий и без моего любимого малиного аромата.
Ужин... Чёрт бы его побрал! Как можно думать о чём-то физическом, когда эмоции накалены до предела, когда ты впервые ходишь озабочённым, но не всеми, а только одной. Той, что вылечила меня от вязкой болезни под названием "депрессия", той, что выпустила на волю часть своей души, но не учла, что я, с детства обделённым любовью, всегда к ней открыт.
Вроде всё как раньше, но не хватает её. Надя без умолку болтает на темы, что вызвали бы вздор в современном обществе. Она не стесняется в выражениях, её осуждают все присутствующие, только Макс завороженно её слушает. Скоро она пойдёт относить еду в карцер, расскажет все свои странные истории Грендель и может, если повезёт, упомянет обо мне.
Наблюдаю за её осторожными движениями: как она медленно ставит тарелку на поднос, как что-то шепчет себе под нос, как манёвренно проходит мимо людей. Миную расстояние между нами за тем лишь, чтобы поймать связь с Грендель.
- Эй, очконос, ручки с листочком не найдётся,- спрашиваю я у очкарика, единственного ботаника на весь лагерь.
- Кетлер, какой же ты всё-таки кретин,- шипит тот, но сам выдирает из тетради лист и отдаёт ручку.