— Будешь шампанское?
Виктор останавливает официанта и забирает с его подноса два бокала с пузырящейся жидкостью.
— Я не пью, — бормочу, но крепко сжимаю бокал в руке.
— Это почти как лимонад. Давай, — салютует, — за встречу.
Хрустальные бокалы звенят от соприкосновения друг с другом, и я делаю свой первый глоток алкоголя, крепко зажмурив глаза.
— Ну как?
— Кисло, — морщу нос, — но вкусно.
— Я же говорил, — Витя улыбается, а потом его отвлекают.
Крашеная блондинка с красным маникюром перетягивает его внимание на себя.
Остаток ужина я слоняюсь по первому этажу огромного дома. Чувствую любопытствующие взгляды и ужасно хочу в свою комнату.
Клим появляется внезапно. Не один. С той самой девчонкой с парковки у универа. Той, которая красит губы отвратительным розовым оттенком. Барби. Выглядит дешево и ужасно вульгарно.
Но я знаю, почему он пришел с ней. Хочет позлить свою семейку. Я никогда не лезла к нему в душу, да он и сам не желает говорить на эти темы. Но отношения в его семье отвратительные. Напускная идеальность.
Вяземский нахально останавливает официанта, преграждая тому путь, и забирает с подноса бокал бренди. Осушает содержимое в один глоток и нагло улыбается. Я замечаю, как лицо его матери меняется, черты заострятся, а отчим мечет глазами молнии.
По-хорошему, лучше утащить его отсюда. Это закончится плохо.
— Клим, — иду к нему и широко улыбаюсь, прекрасно понимая, что все внимание сейчас приковано к нам, — пойдем выйдем. Нужно поговорить, — останавливаюсь напротив.
— Не сейчас, — качает головой, — потом, Лу.
— Сейчас, — шиплю и подталкиваю его к выходу.
Он выше и в три раза шире в плечах, и все мои попытки кажутся жалкими.
— Пожалуйста, — шепчу, и он сдается.
Я чувствую, как его тело теряет градус напряжения и он поддается на мои усилия продвинуть его к выходу.
— Ты что, садился за руль пьяным?
— Лу, не нуди. Машину вел не я, а… — взмахивает рукой, указывая на свою знакомую. — Как тебя там?
— Варя! — возмущается девушка.
— Варя, — щелкает пальцами.
— Так она не лучше, — закатываю глаза, — вам обоим лучше уйти. Хотя, блин, тебе нельзя за руль. Так, давай я отвезу вас к Саве.
— Меня домой, — бурчит Варя и, круто развернувшись, идет к воротам, за которыми Клим оставил машину.
— Ты чего такая добренькая? — поддевает мой локоть. — Витька поулыбался, что ли?
— Не хами, — забираю у него ключи.
— А ничего, что ты без прав?
Застываю на месте. Это, конечно, так, но..
— …но водить я умею. Мы поедем медленно.
— Будет время поспать, — Вяземский падает на пассажирское спереди и, откинувшись на спинку, закрывает глаза.
Я и правда еду медленно, подвожу Варю, и она, остервенело хлопнув дверью, вылетает на улицу. По пути Клим не раз отлеплял от себя ее руки и даже прикрикнул. Он орал на нее, а дергалась я.
— Так, ну теперь к Саве, — разгибаю локти, крепко сжав руль.
— Погоди, дай пару минут покурю.
Клим выходит на улицу и достает пачку сигарет.
— Ты же не куришь, — опускаю стеклоподъемник.
— Так, балуюсь, — отмахивается и смотрит на заднее колесо. — Луиз, выйди-ка на минутку.
Ладно… Выбираюсь на улицу, пуская Клима за руль. Он несколько секунд копошится в бардачке, выкручивает руль, газует. После выбрасывает окурок из окна и врубает музыку. Громко. Очень и очень громко.
— Запрыгивай, поехали, — бьет ладонью по внешней стороне двери под опущенным стеклом.
— Нет. Ты не трезв.
— Да не пил я. Почти. Садись.
— Нет. Клим, я вызову такси.
— Свяжемся с космосом?
— Что? — свожу брови. — Почему?
— Твоя сумка у меня, — берет мой клатч с заднего сиденья. — Прыгай, говорю. Ты же не останешься здесь ночевать? Или останешься?
Вяземский отпускает тормоз, и машина начинает катиться. Блин, зная его… Сдаюсь и, обогнув багажник, опускаюсь на сиденье. Пристегиваю ремень и смотрю перед собой. Я с ним больше не разговариваю.
Клим останавливает машину спустя час. У океана. Вечно холодного и совсем неприветливого океана. Здесь всегда ветрено. Волны бьются о скалистые камни. Шум прибоя слышно издалека. Кажется, ветер разносит его на сотни метров вокруг. Этот звук.
Сюда ездят только загорать. В очень теплые дни пляж используется по назначению. Иногда можно даже помочить ноги. Особо смелые умудряются нырять.
Но чаще всего вот в такую бушующую погоду здесь обитают серферы. Этакая холодная Австралия.
Клим дергает ручник и выходит из машины.
— Пошли, — тянется ко мне через открытое окошко.
Ветер подхватывает дым его вновь прикуренной сигареты и наполняет им салон. Морщусь.
— Куда? — вскидываю взгляд. Меня уже успели укусить с десяток комаров, и мое настроение становится все хуже.
— Прогуляемся.
— Отвези меня домой или дай ключи. Доберусь сама.
— Обойдешься. Пошли. Ты такая скучная, Луизка. Теперь понимаешь, почему Витька все мимо?
— Идиот!
Вылетаю на улицу и, опередив его, иду к воде. Меня слишком быстро пронизывает холодом, но я стою на своем. Скидываю туфли и вот уже по щиколотку нахожусь в бушующем океане. Вода в сентябре где-то девять-тринадцать градусов. Довольно зябко. Мелкие камешки впиваются в ступни, но я иду дальше. Зубы стучат, а мне вдруг становится все равно. Глотаю потоки леденящего воздуха. Дрожу. Вода уже достигла коленей.
Клим дергает меня обратно очень резко. Я влетаю в его спину с шипением.
— Если решила утопиться, то не сегодня.
— Обойдешься, — выговариваю сквозь стучащие зубы.
— Ты ледяная. Дура.
Клим стягивает с плеч кожаную куртку и набрасывает ее на меня. Обвивает дрожащее тело руками.
— Где твои туфли?
— Не знаю, — пожимаю плечами.
Он отрывает меня от земли. Переваливает мое тело на правую руку, левой подхватывает под коленями. Я взвизгиваю от неожиданности и закатываю глаза. Улыбаюсь, изо всех сил стараясь спрятать свое разочарование и слезы. Все же Витя сегодня снова ушел…
— Завязывай уже страдать из-за этого мудака.
Клим усаживает меня на капот. Он еще теплый. Мотор заглушили совсем недавно.
Клим убирает с моего лица парочку прядей, выбившихся из общей массы волос. Он трогает мои волосы, а я не дышу. Сижу разведя колени и вдохнуть боюсь. Внутри что-то жжется. Огненный шар протеста уже успел согреть грудь.
Клим смотрит точно в глаза и чертовски этим пугает. Хочу убрать его руку, но он не позволяет. Сжимает мое запястье и резко тянет на себя.
5
Клим.
Это слишком сложно. Быть рядом с ней и пытаться оставаться равнодушным. Думаю. Ухмыляюсь собственной несдержанности и без всяких заморочек тяну ее на себя. Плевать, что она подумает и скажет. Возможно, в ее глупую голову придет хоть одна светлая мысль. Возможно, она тоже что-то почувствует.
Лу не позволяет себе упасть в мои руки. Упирается в плечи и выпрямляет локти. Держит нас на расстоянии и правильно делает. Почему-то именно сегодня, в эту самую минуту, я за себя не отвечаю.
— Это не смешно, — качает головой и смотрит, как олененок из мультика. Пялится, пялится. Только раздражает.
Отталкиваюсь. Злость прошибает. Круто разворачиваюсь и, стянув футболку, кидаю ее под ноги. На ходу сбрасываю кеды, чувствуя под ступнями холодный песок, смешанный с мелкой галькой.
У самой воды расстегиваю ремень и бросаю джинсы в сторону.
Оборачиваюсь к Луизке. Она уже успела встать на ноги, вытянуть шею. Напряглась. Вновь решит меня спасать от самого себя. Как по весне, когда увидела доказательства того, как «идеальна» наша семья.