Я видела это по его лицу. По губам, что слегка шевелились, будто он читал по складам. По пальцам, что порхали по клавиатуре, на которую он и не смотрел.
Он и на Леночкино цоканье внимания не обратил, хоть она и старательно каблуки в пол вдавливала, и задницей не забывала крутить, и кофе несла так, что можно доставать табло с оценкой «десять», по заслугам оценивая её умение делать это красиво.
– Ваш кофе, – склонилась она подобострастно и продемонстрировала прелести в декольте. А на меня зыркнула так, что я поняла: я тут лишний элемент, отвлекаю её любимого шефа от очень важных задач.
Но меня таким не пронять. Я дождалась, пока она выйдет вон, и намеренно громко цокнула ложкой о блюдце. Звук пренеприятнейший. На это я и рассчитывала.
Вересов вздрогнул. Обернулся на меня. Похлопал ресницами, видимо, соображая, кто я и зачем здесь.
– Итак, давайте обсудим, Юрий Александрович, условия нашего сотрудничества, – произнесла я твёрдо и снова посмотрела ему в глаза.
– А что здесь обсуждать? – удивился он. – Вы же в курсе, чем занимаются личные помощницы?
– Обсудить есть что, – произнесла я, чувствуя, как изнутри рвётся наружу дрожь. Срочно нужно спрятать руки, иначе он поймёт, что я не настолько холодна, как ему кажется. Да и не настолько расчётлива, скажем честно.
– Например, – складывает он пальцы «домиком» и подаётся вперёд. Разглядывает меня, словно впервые увидел.
– Например, размер зарплаты и компенсацию за моральный ущерб.
Я произношу эти слова и умолкаю. Во-первых, любые объяснения будут звучать как жалкий лепет и оправдания. Во-вторых, меня уже трясёт так, что лучше сейчас рот не открывать.
– Всего-то? – приподнимает он бровь. – В два раза больше оклад вас устроит, Юлия Аркадьевна?
Я чуть на стуле не подпрыгиваю, но каким-то чудом удерживаюсь.
– А вы в курсе, сколько мне платил Богдан Артёмович? – спрашиваю осторожно.
– Приблизительно. Мы обсуждали некоторые траты и стратегии, а также зарплаты сотрудников и постепенный их рост, чтобы не терять ценные кадры. В два раза вас устроит?
Я вдруг поняла, что могу торговаться, но совесть и так кричала и пинала меня во все места. Если бы могла, и ущипнула бы тоже.
– Вполне, – спрятала я взгляд за ресницами и готова была сорваться с места, чтобы скакать, повизгивая и размахивая ушами, как щенок.
– Что касается компенсации, – вёл дальше Вересов, – предлагаю сделать вот что…
Ой. Я уже и забыла о компенсации-то. Надо быть внимательнее. И голову не терять. Просто мне ну очень нужны деньги. У Линки сапоги порвались. Никитос из джинсов вырос…
Перед моим носом опустилась золотая карточка.
– Что это? – подняла я глаза.
– Это компенсация. Предлагаю вам купить вещи, которые будут соответствовать статусу моей личной помощницы. Список всего, что вам может понадобиться, я скину по телефону. И да. Могу побыть в качестве эксперта. Помогу вам с пользой потратить корпоративные деньги на соответствующий дресс-код.
Это звучало… как пощёчина. Первое, что я хотела сделать, оскорблённо спросить: «Я что, плохо одета?», но сдержалась, потому что понимала: он в некотором роде прав. Все мои наряды вполне подходят для офисной работы, но и только.
С платьями «на выход» был напряг. Ту выставку картин я до сих пор вспоминаю с неловкостью. Меховой полушубок пришлось брать «напрокат» у Лерочкиной знакомой, а в связи с тем, что я опрокинула на себя флакон духов, шуба впитала этот запах и никак не желала выветриваться. И я точно знаю, что хозяйка выразила недовольство.
Я бы могла обновить гардероб, но не сразу, постепенно. Поэтому… как говорила моя любимая бабушка: дают – бери, бьют – беги.
– Спасибо большое, – очень вежливо поблагодарила я Вересова и двумя пальцами, как скорпиона, взяла карточку. Это было непростое решение. Точнее, невыносимо тяжёлое, – думаю, я справлюсь сама, без вашего экспертного мнения.
– Хорошо, – кивнул он и сделал какую-то пометку в блокноте, что лежал перед ним на столе. – Адреса магазинов, где нужно покупать одежду, я тоже скину.