«В общем, ничего существенного сделать нельзя. Так что же, бездействовать? Что бы на моем месте сделал Хейль?» Андрей быстро просмотрел личные внесения в медицинскую энциклопедию от Хейля, но совпадений симптомов не было. «Значит, такой случай ему не попадался. Если бы я это решил, то заткнул бы за пояс даже такое светило. Ладно, мечтания в сторону. Проведем расследование. Где он жил, условия, среда обитания, подобные случаи в истории и т. д.»
Прошло еще восемь часов, после штудирования такого количества информации и выпитого кофе голова пульсировала, шкала раздражения превысила шкалу кровеносного давления. Андрей просмотрел свои заметки, построенные им таблицы предполагаемых действий их последствий, и понял, что не может в этом всем разобраться.
Логики уже не просматривалась. Он опустился на спинку кресла, закрыл глаза, дав им немного отдохнуть, затем собрался было идти будить профессора, как вдруг зацепился взглядом за присланные данные со станций. По этим данным выходило, что станция ЛАК 32 провела лечение именно нервной системы, после чего появилась желтая слизь. А еще после этого, чтобы избежать смертельного исхода, они ввели больного в состоянии комы, и в этом состоянии в течение суток он снова стал жидкой бесформенной массой.
По каким причинам – неизвестно. «Значит, вот эти данные первичны. Сначала я обратил внимание на то, что прислал Мидчел. Дата говорит, что эти данные первичны. Видно какой-то олух, возможно, сам Мидчел внес время планеты, откуда родом пациент, без пометок времени станции. Вот гад! И я вместе с ним, олух! А тут говорится, что желтая слизь – не проблема. Но все равно получается замкнутый круг. Даже преодолев повреждения нервной системы, мы возвращаемся к жидкому состоянию и реанимации каждые четыре недели». Андрей решительно нажал кнопку вызова профессора по коммуникатору.
– Да, я слушаю, – сонным, еще хриплым голосом ответил Хейль.
– Извините, профессор, что бужу, но у меня тут случай, который я не могу сам разрешить.
– Ничего, я уже не сплю. Что случилось? – Андрей быстро пересказал ситуацию. – Пришлите мне таблицу диагностики. Самый первый вариант, который вы сделали. – Андрей быстро послал данные со своего компьютера на профессорский в его каюту. Долгие шесть минут молчания и чувства вины, казалось, предательски танцуют канкан в голове Андрея. Ровный и четкий голос Хейля прервал эту бешеную пляску.
– Сварите пациента.
– Что? – в недоумении переспросил Андрей.
– Не помешивая, не накрывая крышкой, и кипятите… – маленькая пауза: судя по всему, он что-то вычислял, – три минуты, – утвердительным тоном произнес, наконец, профессор.
– Вы что, издеваетесь?
– Чертов болван, делайте, что вам говорят, и так слишком много времени пропало зря. Я сейчас приду и помогу вам, – Андрей от удивления и растерянности сидел неподвижно в кресле и просто хлопал ресницами, пытаясь сообразить, действительно ли он слышал то, что слышал, или у него от перенапряжения и недосыпа возникли слуховые галлюцинации. Через две минуты вошел Хейл, с грохотом волоча за собой здоровенную кастрюлю.
– Профессор, вы меня, конечно, извините, но это же форменное шаманство какое-то! – с возмущением и почти слезами в глазах сказал Андрей.
– Скажите спасибо, что я не заставляю вас отплясывать дикие ритуальные пляски в голом виде вокруг кострища, – спокойно ответил Хейль, вынимая датчики из ванночки, в которой находился больной.
– Это несерьезно. Вы шутите.
– Да уж какие шутки.
– Я не возьму на себя такой ответственности! – категорически заявил Андрей.
– За все время совместной работы вы не брали на себя ни за что ответственности. Может, уже пора?
– Постойте, все это время я работал. Под вашим присмотром, но работал. Вы не высказывали никаких замечаний.
– И не хвалил, если вы заметили, – все также со спокойствием медузы говорил он, расчищая поверхность нагревательной установки для кастрюльки.
– Я думал, это ваша манера молчаливого одобрения.
– Нет. Я ждал вашего самостоятельного дежурства, как оно пройдет, и именно сейчас вы проявили себя. А в прочем, все как я и предполагал. Помогите перелить, – Хейль встал возле ванночки и собрался ее приподнять. «Ну вот, он ждал от меня неудачи, и я, как назло, прокололся». Андрей, туго соображая, но механически исполняя команды профессора, помог перелить жидкое содержимое и водрузить кастрюлю с больным на импровизированную плиту. – Ваша ошибка в том, что вы слишком полагаетесь на компьютер, и мало – на свои мозги.