Парнишка на вид своим телосложением явно не дотягивал до размера накрахмаленного халата, и по мере того, как он двигался, в халате образовывались пустоты, и этот эффект придавал его словам звучание детского лепета. Вот зашел ребенок и стал играть в доктора, если бы только не исполнители в форме.
– Да кто ты такой? Сопли не научился утирать, а хочешь утереть нас? – Кридиба вскочил на ноги, и исполнитель, который стоял сзади него, усадил его на стул силой. Кридиба ожидал всего, только не смерти от собственных коллег и, может, даже из собственного шприца.
– В том-то и суть, что вы не оглядывались на тех, кто следует за вами, а мы еще и опередили вас. Мы – новое поколение ученых, новое поколение людей!
– Поколение Индиго? – спокойно спросил завкафедрой, подняв бровь, обстоятельно рассматривая Рогозу.
– Да, – отчеканил Рогоза. Завкафедрой кивнул, сложил руки замком и улыбнулся своим мыслям:
– Сами будете приговор исполнять?
– Для этого существуют вот эти ребята, которые стоят сзади вас. Я вообще не понимаю, как вы могли сами исполнять приговоры. Вы из врачей превратились в убийц, которые насмехались над медициной.
– Мы считали своей обязанностью не только лечить, а еще и взять на себя ответственность за неудачу, и не перекладывать ни на кого обязанность подчищать концы.
– Да-да, – вмешался Казанпуп, – как же быть с нашими вылеченными? Невзирая на неудачи, вылеченных больше.
– Так и процент заболевших больше, – цинично подчеркнул Рогоза. – А насчет обязанностей – я не сомневаюсь, что вы считаете этот последний жест в жизни пациента благородной милостью. Но в действительности вы замазывали трещины, я бы даже сказал – целые пропасти в своих непутевых, циничных, нечеловеческих медицинских экспериментах.
– Я понимаю, вы считаете, что мы ставили диагнозы и уничтожали не так и не тех. Для молодого – это разочарование, но вы будете делать то же, просто не своими руками. Представьте себе, какое нас всех постигло разочарование, когда надежда всего человечества, дети Индиго, из пеленок взлелеянные, для которых создавались все условия, которые не знали отказа ни в чем, поколение, которое должно было спасти мир, оказалось просто новой расстрельной командой.
Завкафедрой больше не вымолвил ни слова.
– Мы не такие, как ВЫ! – только и успел крикнуть Рогоза вслед врачам, которых уже выводили в глянцевый стерильный коридор.
Кридиба с досады плакал.
Пинчук похолодел, и на лице его было тупое непонимание, как это он не уберег себя.
Проценко протирал очки.
До Казанпупа медленно, как жирная склизкая улитка, доползал смысл всего разговора:
– И что?! Нас, почтенных людей, профессоров, заслуженных деятелей осудили заочно на основании выводов этого зеленого от полового дозревания сопляка?! Это же идиотизм!
– Правда? – победно оглядываясь на Казанпупа, сказал свое последнее слово Проценко. – «Это же надо, – подумалось ему, – где подтвердилась моя теория – на эшафоте».
ЭПИЛОГ
– Профессор Рогоза, а что делать с больным Приблудько?
– А что тут поделаешь? Уничтожить.
КОНЕЦ
РЕКОМЕНДАЦИИ К ВЫЖИВАНИЮ
Представим себе, что наши ощущения и чувства – это такие рубильники. Они находятся в подвале нашего сознания. В первые дни жизни нам дано чувствовать голод, жару, любовь и т. д. Всем людям на свете от рождения дается одинаковый набор рубильников. А если поменять местами названия – включатся ли те чувства, которые нужны?
ПРАВИЛА: Физическую силу применять запрещено (голод включен по умолчанию и выключению не подлежит).
УСЛОВИЯ: Ваш соперник зверски хочет есть. Он или Она ничего не помнит. Вы помните все. Ни голода, ни жажды Вы не испытываете.
ВРЕМЯ: Для соперника вы – еда (так что соображайте побыстрее).
МЕСТО: Запертая комната, из которой выйдет только один.
ПОБЕДИТЕЛЬ: Победителем считается тот, кто останется жив.
ПРИЗОВОЙ ФОНД: Это сюрприз:)