- Малыш, я могу подарить тебе самую сладкую смерть этим языком, и ты будешь рассказывать о ней с гордостью на том свете.
Главный ничего не ответил. Достал из кейса пару странных наручников с тонкой цепью из светящегося металла и широкими браслетами, больше похожими на кандалы.
- Путы? - чуть удивилась красотка. - Да ты затейник, котик! Меня уже лет пятьдесят не сковывали...
Мужчина приковал руки суккубы к незаметным кольцам над изголовьем кровати. Оба кольца были вмурованы в стену так, чтобы руки девушки были почти полностью раскинуты в стороны и выпрямлены, то есть согнуть их в локте или хоть как-то сменить положение, она не смогла бы.
Тигр же в это время подошел сбоку и вколол что-то демонице в плечо. Девушка не испугалась, а только еще больше удивилась.
- Вы же понимаете, что теперь будет? - только и спросила она. - Давать возбуждающее средство суккубу - я убью вашего клиента, теперь точно убью, потому что просто не смогу себя остановить в нужный момент. Я его выпью.
- Сомневаюсь... - простое, короткое слово, но Хейли послышались в нем нотки предвкушения и какого-то... благоговения что ли. Не верилось, что такой бизнесмен, как Джокоб Ганьон может так о чем-то говорить.
Глава 2.ч-1 (27.09)
Глава 2
Да? Сочувствую... Моя спина ранила твой нож?
(Рейчел Грин)
Аегл действительно сильно изменился за последние годы. Да, я уже давно привык, что время - это бесчисленное множество рек. В том мире Веера я пробыл больше четырех сотен лет, фактически прожил десяток жизней, это если смотреть по насыщенности событиями, а здесь прошло не больше тридцати лет. Все же... даже этих жалких десятков хватило, чтобы мегаполис вырос до небес.
Примерно об этом я вяло рассуждал, пока ждал, когда люди организуют мне место для отдыха. Да, сейчас я в безопасности, мне ничего не грозит, скорее город перестанет существовать, чем сейчас меня тронут, но... Нервы, сотнями натянутых струн, ожидали схватки, экономя и собирая по крохам остатки сил.
Я слишком долго испытывал боль в том мире, что виделся мне плохим, но домом. Боль вьелась в меня, как миазмы инфернальных болот, и никак не желала отступать. Должно быть, все-таки, незаметно для себя, я спятил. Боролся, сопротивлялся, пряча собственный разум в уголках разных слоев сознания, но время сделало свое дело. Время - слишком отвратная штука, способная безвозвратно перемолоть в труху.
Девушка, чей страх будил уснувшие инстинкты, тихо и крайне вежливо сообщила, что все готово. Впрочем, не приближаясь, от двери сообщила. Человечка, трусливая, подленькая, страшненькая, как и все люди. И я бы выпил ее, если бы не изменился. Пусть живет, со своей трусостью и подлостью. Пусть доживает свои вшивые полвека. Жалость... да, определенно это была она, тошнотворная тварь, которая живет во мне, даже тогда когда все остальное истлевает. Внутри умирает все: ненависть, надежда, гнев, скорбь, боль тела и нутра, тошнота от себя, тоска от одиночества. Все умирает, умерло. Но стоило оказаться в лишь чуть более безопасном, для меня, мире, как из выжженного нутра подняла голову эта мерзость. Жалость удавкой сковала инстинкты, и не дала мне прикончить эту двуличную тварь, которую я мгновенно прочел. Ее едва не вырвало при виде едва живого бездомного! Ни капли жалости и сострадания, чисто женского и очевидного. В ней было только омерзение и физическая тошнота от моего вида и запаха. Дурно ей стало при виде почти трупа! А стоило увидеть карту, как денежные знаки заискрились в глазах. Я этого не видел, но ощутил. И страх! Животный страх от осознания, что я ее на ленточки порежу, потому что могу, потому что за мной деньги и власть. И каков итог? Правильно, она начала лизать мне зад, как и все!
Двуличная, отвратная самка. Убить бы...
Но жалость сжала незаметными тисками, мягкими цепями - и не дала!
Я прошел мимо нее, и, конечно же, услышал, как она облегченно выдохнула. Знает, по-звериному, своим недоразвитым нутром чувствует, что в шаге от смерти. Застыла над пропастью. Пусть. Живет.
Отдельный лифт. Не удивлен. А вот «замок» меня приятно удивил. Я не осматривал его глазами, не прохаживался по черному ледяному полу, не оставлял пока своих меток, но я ощутил его всем своим нутром - и признал своим. Невольно сравнил себя с псом, которому нужно свое место, то, что будет только его. Логово, если бы я был оборотнем или ликантропом, как их называли тут.
Я хорошо помню, как подмахнул архитекторский проект этого отеля и потратил три часа своей жизни, рассказывая сухонькому старичку свои пожелания, описывая замок на крыше. Подмахнул, но не рассчитывал, что когда-нибудь окажусь здесь снова, и увижу материализовавшуюся мечту. Тогда, я планировал переход, а вот возвращение было возможно очень и очень нескоро. Казалось, что если и вернусь, то от отеля уже ничего не останется.