— Она все время молчит. И совсем не может есть, — прошептал Ферран. — Их хваленые специалисты не могут помочь ей! Она так надеялась, что ее отпустят из Центра…
— Оставьте нас ненадолго, комиссар, — сказала Элен.
«Господи, зачем они берут на свою зверскую службу таких вот нежных девушек?» — подумала она, подошла к креслу, взяла Жаклин за руку и спросила:
— Вы меня слышите? — Жаклин никак не отреагировала на ее слова. — Послушайте все-таки, — сказала мадам Брассер. — Ваш полковник отпускает вас на несколько дней в Рутенберг. Он даже предоставил вам для этой поездки свой самолет. И ваш возлюбленный мечтает отправиться туда вместе с вами. Вы слышите меня, мадемуазель Ферран? Вам нужно взять себя в руки, чтобы не выглядеть перед ним… вяленой воблой.
Веки Жаклин дрогнули.
— Не нужно… — прошептала она. — Я не хочу…
— Это бывает, Жаклин, — сказала Элен, доставая из своей сумочки какие-то ампулы и упаковку шприцев. — Такое довольно часто случается с победителями. Вы черпаете силы в борьбе. Вас удерживают препятствия, а когда они рушатся, падаете с ног. Выбрали бы вы себе что-нибудь другое, ей-Богу! Элен с трудом нашла вену на неподвижной руке своей беспомощной соперницы и аккуратно ввел а иглу.
Комиссар с выражением тоскливого беспокойства на лице ожидал ее в соседней комнате. В ответ на его немой вопрос Элен пожала плечами:
— Обычное нервное переутомление. Не нужно бы ей этим всем заниматься. А вам, — она недовольно взглянула на него, — не мешало бы чего-нибудь выпить, комиссар.
— Но она в таком состоянии просто не сможет никуда ехать!
— Сможет, — мягко сказала Элен. — Но проспит до самого отъезда.
33
Самолет вышел из зоны дождевых облаков, и шестиместный салон осветился пронзительным солнечным светом. Жан Дюбуа улыбнулся, и в ответ на его улыбку громко засмеялся сидящий напротив него Жан-Поль. Жаклин медленно открыла глаза, с трудом соображая, где она находится. Всю дорогу в аэропорт она проспала на плече комиссара Феррана и, оказавшись в этом самолете, который Николсон скорее из соображений безопасности, чем просто по великодушию предоставил им, тут же уснула опять, едва коснувшись спинки кресла. Но солнце и смех малыша разбудили ее. Дюбуа — прежний Дюбуа, с прежним лицом — повернул к ней голову. Жаклин не была уверена, что все это не продолжение сна.
— Привет, — сказал он шепотом и приложил палец к губам, кивнув на двух других спящих пассажиров. В кресле напротив них похрапывал комиссар Ферран, склонив голову на плечо Элен Брассер. Спящее лицо Элен было прекрасным и безмятежным.
Жаклин взглянула на часы.
— Скоро Берн, — пробормотала она. — Через полчаса будем в Интерлакене. — Ей было страшно начинать разговор с Жаном. — Ты не спал? — после паузы спросила она, чтобы хоть что-нибудь спросить.
— Я никогда не сплю в самолетах, — ответил он. — Похоже, малыш тоже. Мы вместе прекрасно провели время. Зато ты спала, как ребенок.
— Они, видимо, тоже, — усмехнулась она, кивая на спящих.
— Неплохо смотрятся, — тоже усмехнулся Дюбуа и, осторожно подняв руку, положил ее на руку Жаклин.
Она затаила дыхание, а Жан-Поль с удивлением уставился на них.
— Дождь кончился, — сказал Жан.
Жаклин покачала головой.
— Это мы от него убежали.
— Я думал об этом все время.
— О чем?
— Что когда-нибудь увезу тебя из города, в котором все время идут дожди.
Она сдержала тяжелый вздох:
— Ты знаешь, я решила: если ты меня не вспомнишь, я убью тебя.
Он изумленно посмотрел на нее:
— И ты смогла бы?
Она помолчала, а потом с трудом выговорила, так и не ответив на его вопрос:
— Я плохо разбираюсь в психиатрии, Жан… Ты вспомнил меня, но… чувство… — Она опять замолчала, не в силах задать вопрос, ответ на который был сейчас для нее важнее всего. Она не знала, как спросить, вернулась ли к нему вместе с памятью и любовь к ней.
Но Жан Дюбуа даже в своем нынешнем состоянии отлично разбирался в психиатрии и поэтому понял, что происходит сейчас в ее душе.
— Жаклин, — сказал он, — я еще не все вспомнил. И не помню, говорил ли тебе, что я люблю тебя. И если не говорил, то говорю сейчас. Я люблю тебя.
Она прикусила губу и попыталась усмехнуться.
— А как же Элен?
— Элен — мой друг, девочка.
— Но она любит тебя, я знаю!
— Не нужно ревновать к прошлому, — сказал Дюбуа. — Я был с Элен, когда тебя еще не было в моей жизни… А теперь все так просто — мы с тобой не можем жить друг без друга. И должны быть вместе. Что еще нужно человеку, чтобы быть счастливым?