От слез контуры бога расплылись. Я зажмурился, боясь показать собственную слабость. Не престало вожаку рыдать. Тем более — мужчине.
— Гектор… — начал бог с таким состраданием, что у меня задрожали от волнения руки. — Вы, скорее всего, никогда не вернетесь в Мезармоут.
От удивления брови поползли вверх.
— По… почему?
— Нельзя допустить, чтобы бессмертные оказались в городе. Вы измените мир простых людей, пойми. Сейчас они не готовы к переменам. Слишком тяжелое время. Когда я пойму, что можно вернуться, я позволю и тебе, и твоим людям…
— Ты же обещал! — перебил я, срываясь на крик. — Обещал!
Его взгляд вбирал в себя всю грусть, все одиночество, что мог выдержать человек. Бог едва слышно сказал:
— Гектор, ты со своими людьми останешься в этой пещере. Здесь вы сможете обеспечить себя всем необходимым. Я наведу тебя на источники еды и воды… Дам заповеди, по которым ты должен будешь жить. Сделай это место своим новым домом. И забудь про Мезармоут. Там сейчас война.
Я замолчал, переваривая услышанное.
Нет, моя группа обязана вернуться после всего случившегося! Мы через столько прошли… прошли напрасно? Не верю, не хочу верить.
Я посмотрел на бога, попытался нахмуриться, но один его вид причинял нестерпимую боль.
— Какое у тебя имя? — спросил я.
Он коснулся пепельной рукой моего плеча. Ко мне подступила знакомая теплота, которую давно уже забыл: чувство любви к близкому человеку. Я вздрогнул.
— А какое у тебя имя? — вопросом на вопрос ответил бог.
— Меня зовут…
— Паэром. Но почему тогда ты называешь себя Гектором? Так уж ли важно все это? Мое имя ты узнаешь позже. А сейчас хорошенько послушай меня, потому что мы больше никогда не увидимся. Я помогу, но только один раз. — В голосе бога прозвучал настойчивый родительский упрек. — Во-первых, смирись со своей судьбой. Ты не вернешься в Мезармоут — и это решено. Во-вторых, соблюдай мои заветы. Они позволят и тебе, и твоей группе остаться людьми. В-третьих, не пытайся найти Юменту. Ты очень далеко от нее. В любом случае всегда будешь возвращаться в эту пещеру.
Я обреченно кивнул.
— Что ты помнишь, Гектор? — спросил бог.
— Я… — запнулся, стал перебирать в голове малочисленные знания. — Я помню, как выглядит Мезармоут, холод снега, помню, как ходил по рынку и…
Воспоминание ушло. Я замолчал.
— Расспроси своих людей, — сказал бог. — Каждый из вас знает что-то конкретное. Собери из кусочков мозаику, Гектор. Это поможет вам жить. Прошлое важно, но его уже не вернуть. Думай о будущем.
Боясь посмотреть ему в глаза, я спросил:
— Это ты нас создал? Ты наделил бессмертием?
Он убрал руку, кусочки пепла в окружении легкого сияния коснулись камней.
— Да, я вас создал.
— Но зачем? — Лезвие гладиуса отбрасывало яркие блики.
— Чтобы изменить мир. Сделать его лучше.
— Тогда позволь нам попасть домой!
— Взгляни на меня. — В его словах была такая мощь, что я не смог не выполнить приказ. Взгляд кровавых глаз лишил меня воли, холод прошелся по телу. — Теперь эта пещера твой дом.
У меня нет выбора. Не могу отказать. Но… Но ведь группа не послушает меня! Как я смогу объяснить им, что мы не попадем Юменту? Люди выберут нового вожака и уйдут. Но так уж ли это плохо? Ведь еще некоторое время назад я мечтал остаться один. Я не предводитель.
— Дождись завтрашнего анимама, Гектор. Они все сами узнают.
— Как?
Сердце сжала тоска, плечи поникли. Я так устал…
Улыбнувшись кончиками губ, бог протянул руку. В раскрытой ладони увидел негорящие шарики жар-камней.
— Ты ведь уже заметил, что в этих пещерах много жар-камней, но все они не пылают. Все, кроме твоего. Для того, чтобы заставить их работать, необходимо представить несколько образов.
Он коснулся подушечкой указательного пальца моего лба. Тут же мысленно передо мной пронеслась череда простых геометрических фигур. Равносторонний треугольник, разделенный несколькими параллельными прямыми. Двенадцатиконечная звезда, изуродованная кривыми.
На ладони бога вспыхнули жар-камни.
— Это просто, как видишь, — сказал он. — Только помни, что все они отличаются друг от друга: некоторые можно держать в руках, а есть те, которые обжигают кожу. Будь осторожен.
Я кивнул:
— Ты так похож на человека.
— Потому что во мне столько же несовершенства.
Сияние вокруг бога стала ярче.
— Можно задать последние два вопроса? — спросил я.
— Конечно.
Он внезапно улыбнулся, словно признался в каком-то невинном поступке.
— Какой сейчас хакима?
— Восемьсот пятьдесят четвертый по вашему исчислению.
Я попытался что-нибудь вспомнить, но дата ни о чем мне не сказала.
— Что это был за шум, когда мы нашли пещеру? Это был ты?
Бог замотал головой.
— Нет. Это кихсо — гигантский червь Универса.
Я вздрогнул. Неясное чувство тревоги коснулось сознания. Из глубин памяти всплыл образ: злое божество, закопанное в землю и желающее отомстить людям…
— Ты Безымянный Король? — Вопрос вырвался непроизвольно, я тут же пожалел о нем.
— У меня другое имя, — сказал бог с неожиданной, почти виноватой грустью. — Ты задал больше двух вопросов, Гектор. Нам пора заканчивать разговор.
— Но…
Сознание померкло.
Люди возбужденно переговаривались не в силах переварить мой приказ. Я же сидел напротив полыхавшего жар-камня и ждал. Ждал, когда начнутся вопросы ко мне. Удивительно, но после разговора с богом чувствовал себя уверенно и спокойно. В конце концов, будущее определилось, теперь не надо гадать, что делать дальше. Если эта пещера должна стать моим новым домом, то она им станет. И наплевать, кто будет со мной. Я вполне могу жить один.
— Ты обещал нас вывести к Юменте! — взорвался гигант Коммититур и принялся ходить туда-сюда вокруг жар-камня, тыча кривым пальцем в меня.
Я пожал плечами.
— Обстоятельства изменились.
Новая волна негодования. Великан бранился и косился на меня. Его лицо побагровело, пальцы сжались в кулаки. Если дело дойдет до драки, то не буду сопротивляться. Пусть делают, что хотят.
— Но почему мы должны остаться в этой пещере? — непонимающе спросил Теш.
— Здесь тепло, есть еда и вода, — бросил я, не отрывая взор от пламени. — Мы сможем спокойно жить. В будущем, когда накопим достаточно сил, рискнем уйти отсюда. Но сейчас — нет. Мне надоело влачить жалкое существование.
Коммититур пнул камень.
— Откуда ты знаешь, что здесь есть еда и вода, Гектор? — взорвался он. — Откуда? Я хочу домой!
В этот раз его поддержали несколько людей. Попытался запомнить их: жилистый паренек с бегающими глазами и сломанной челюстью, девушка с по-мужски широкими плечами, заросший доходяга с длинными пальцами и пустым взором, беззубый юноша с руками-спицами. Их имен, конечно, не знал.
Я взял два найденных раннее шарика жар-камня, покатал в ладони, обдумывая ответ.
— Что ты делаешь? — не унимался гигант. — Ты понимаешь, что мы должны продолжать путь! Нельзя оставаться здесь!
Он что-то говорил, но я перестал его слушать. Вспомнил вчерашние наставления бога. Необходимо представить несколько образов, и пламя разгорится. Перед мысленным взором возникли геометрические фигуры… На жар-камнях заплясали язычки пламени.
Люди вокруг меня ахнули.
Наступила удушающая тишина.
— Как ты это сделал? — прошептал Теш.
Я сжал кулак, ответил:
— Мы останемся здесь. Кто хочет, может уйти. Я научу вас обращаться с огнем. Но вы ничего не найдете. До Юменты не дойти. Мало того — нам не позволят это сделать.
Гигант еще больше насупился, бросил:
— Кто нам запретит?
Я растянул губы в самодовольной улыбке.
— Бог.
Все непонимающе уставились на меня. Люди пытались переварить услышанное, но в их тесных черепах это не укладывалось. Я поднялся и, широко шагая, направился к тому месту, где разговаривал с богом. Свет от пламени разогнал тьму, и взорам группы предстала стена, мелко исписанная красными чернилами. Заветы, оставленные для нас.