Нет, Огурцов, не хочу! Не хочу хоть одну минуту жить в этом Вашем чиновно-клерикальном государстве.
Уж не говорю об утопичности, несбыточности Ваших мечтаний. Кто и каким образом установит эту церковную диктатуру? Не патриарх ли Пимен и другие послушные теперешнему режиму князья церкви? И на чью поддержку может рассчитывать эта будущая теократическая революция? На истинно верующих? Но их ведь в процентном отношении очень немного. Да и не пойдет, по моему твердому убеждению, истинно верующий на такое дело. На кого же тогда? На силы, которые всегда жили, таились в массе русского народа и в нужную минуту появлялись на исторической сцене — под именем ли дружинника, союзника или черной сотни?
Избави, Боже!
*
Не часто, но бывают счастливые неожиданные открытия. Мог ли я думать, что автор «Алых парусов» и «Бегущей по волнам» — человек верующий?!. Еще большей неожиданностью было прочесть в биографии Эффенди Капиева, имя которого в моей памяти было накрепко привязано к имени Сулеймана Стальского[52], а этот, последний, к славословию Сталина и всего сопутствующего ему, — потрясением для меня было узнать, что когда смертельно больной Капиев ложился на операцию, он взял с собой в больницу только две книги: томик Лермонтова и — Евангелие!
Вероятно, так же удивился когда-то Александр Иванович Введенский, узнав, что один из авторов «Республики Шкид», которого он принимал за комсомольца, человек религиозный (да ведь и для меня религиозность Введенского была неожиданностью).
Самые счастливые открытия это когда узнаешь о религиозности совсем молодого человека.
Знакомая семья. Покойный дед Саши — коммунист с 1918 года. Отец — тоже член партии. Мать умерла, когда мальчику было два или три года, а сестренке его четыре. Отец женился, воспитывала ребят бабушка, «комсомолка двадцатых годов». И вот эта бабушка встречает мою жену и жалуется: горе у нее. Саша, член ВЛКСМ, комсорг группы, сбился с правильного пути, стал ходить в церковь, носит на шее крест, повесил у себя над кроватью икону, да еще и лампадку зажигает...
Жена моя сказала, что, по-видимому, все-таки это дело Сашиной совести. Он — не ребенок, человек уже взрослый, имеет право на собственные суждения.
— Но ведь вы же знаете, что это такое! Ведь его же за такие дела из комсомола могут погнать, из института...
Плакала, жаловалась, что всегда была дружна с мальчиком, пользовалась его полным доверием — и вот всё насмарку.
— Как чужие стали! Уж я его и так и этак. А он: «Бабушка, ты человек темный. Ты ничего не понимаешь в подобных вещах». Это я-то — темная! — заливалась слезами эта моложавая старуха, всю жизнь считавшая себя передовой, сознательной, наставленной в единственно правильной вере: в безбожии.
Под какой-то большой праздник мы были с женой за всенощной, стояли в глубине храма, в толпе подходящих к иконе и к елеопомазанию. И вдруг жена вполголоса говорит:
— Посмотри! Саша!
Я посмотрел. Да, это был он. Отходит от священника, потирая средним и безымянным пальцем слегка лоснящийся лоб...
А месяц спустя, под вечер, стоим на троллейбусной остановке у Александро-Невской лавры, и опять жена говорят:
— Посмотри!
Два молодых человека, обогнув площадь, входили в ворота Лавры. Один из них был Саша.
Среди молящихся — молодых людей немного, и все-таки значительно больше, чем было раньше, двадцать, тридцать, сорок лет назад. И в большинстве своем это люди интеллигентные (в то время как пожилые и старые молящиеся чаще всего — из «простых»). Вспомнилась давняя (шестидесятых, кажется, годов) статья в «Новом мире»... Не помню ни автора, ни названия, ни общей темы. Помню только, что речь там шла о современной Австрия и, в частности, говорилось об усилении влияния католической церкви на австрийскую молодежь. Запомнилась такая справка: к религии обращаются главным образом интеллигенты и чаще не гуманитары, а молодые физики и вообще люди, причастные к так называемым точным наукам[53].
52
Эффенди Капиев (1909—1944), писатель. Переводчик Сулеймана Стальского. Сулейман Стальский (1869—1937), лезгинский поэт, слагавший в 30-е годы верноподданнические стихи.
53
Л. Пантелеев подразумевает строчки, в статье Ильи Константиновского «Австрийские встречи. Из путевых записок» («Новый мир». 1968, № 12, стр. 174).