Однако ж, полицейские слишком долго молчали, взамен того пялясь на девушку.
— И что вы хотите от меня? — спросила Виктория, прерывая молчание. Она заметно нервничала. Неудивительно, если твой покойный муж сел на электрический стул как серийный убийца, поневоле начнешь волноваться, зачем к тебе на работу заявляется полиция.
— Миссис Клэнси, — Коуан поборол желание положить руку ей на подрагивающую ладонь. Боже, какая трогательная девушка! И ведь не красавица, хоть и заметно похорошела по сравнению со студенческими годами, но притягательная, как Лилит, — успокойтесь. Я хочу попросить Вас о помощи и только.
— О помощи? — она переспросила это уже слюняво, как все плачущие девушки, шмыгнула носом, кое-как сдирая зубами с губ помаду, в глазах набухли слезы.
Коуан мысленно потер лицо и шею. Не будь в зале так жарко, он бы действительно это сделал, но не хотел мочить ладони в свобственном поту.
— Леди, я всего лишь прошу о консультации. Вы ведь знаете о Муравьеде?
И тут Виктория расслабилась. Откинулась на спинку стула и улыбнулась, откинув волосы с плеча. Вот чем она брала, понял в тот момент Коуан, вот этой плавностью движений. И Джервиса этим взяла, чертовка.
— Я знаю о нем все, что только знают СМИ. И немного больше — его психологию. Ведь об этом вы хотели спросить?
Коуан нагнулся над столом, улыбаясь девушке в ответ.
— Именно. Я рад, что мы пришли к консенсусу, миссис Клэнси.
— Моя фамилия Найт. Я не сменила ее после свадьбы, поклонники рисковали бы запутаться.
— Именно поэтому носите вуаль? — встрял в разговор Соммерс, почувствовав, что его как бы исключили из обсуждения. Коуан и Найт разом вздрогнули, обращая на на него внимание, будто действительно не замечали его до того.
— А вы как думаете? Мой муж казнен за массовые убийства, моя карьера полетела в тартарары, мое имя и лицо известны каждому, кто читает газеты. Думаете, кто-то захочет пялиться на сиськи вдовы убийцы? Их меньше, чем можете представить. Но я умею только одно хорошо — танцевать.
— О да… — протянул Соммерс с похотливой улыбкой, и Найт будто пружина подбросила вверх. Она задвинула за собой стул к столу и придвинула полицейским пачку салфеток.
— Напишите, куда мне прийти. Я не хочу разговаривать с вами в блестящем бикини, сами понимаете.
Она не узнала в Соммерсе того полицейского, что уже посещал ее квартиру с допросом.
В управлении Виктория появилась совершенно иной, чем ее помнил Соммерс. Кроме их первой встречи, он видел ее только на допросе, из-за одностороннего зеркала — тусклую, подавленную, неизменно одноцветно одетую, а теперь она вернулась к тому образу, что приобрела во втором браке. Коуан же вовсе попытался забыть о Найт. Отчего-то она, несмотря на очевидную симпатичную внешность и эффектные наряды, была ему на подсознательном уровне неприятна. Будь она проституткой, я бы испытвал к ней больше уважения, думал сержант, хотя и понять не могу, отчего я ее так не люблю? Вдова убийцы, но ведь не сама — убийца.
В кабинет Виктория зашла, помахивая сумочкой, поздоровалась движением руки и рухнула на стул Соммерса (он вышел за кофе), вскинула ноги на стол, надула пузырь из жвачки. Пусть себе изображает крутую телку, утомленно подумал Коуан, если ей так хочется, может быть, это она от страха.
— Хотя бы сними обувь, если уж собралась держать ноги там, где Соммерс раскладывает документы и бутерброды.
Вскоре сержант понял, что не из-за страха Виктория вела себя именно так.
— Надеюсь, Вы понимаете, что я пришла днем, урывая часы у сна? Давайте займемся… делом, сержант.
Она выделила слово «делом» голосом так, будто подразумевала что-то эротическое. Но Коуан даже не повел бровью. Он встал из-за стола, вынул из ящика досье на Муравьеда и подошел к столу Соммерса, временно ставшему рабочим местом Найт.
— Смотрите, миз. Мы пробовали прикинуть, какие убийства относятся к Муравьеду, а какие — к Вашему м… мистеру Коуану. Проверьте, может быть, мы ошиблись.
Виктория улыбнулась, размяла пальцы, соединив их в замок и вывернув запястья.
— Вы обратились по адресу. — Она подтянула к себе бумаги по делу Муравьеда и пробежала глазами. — Чепуха, чепуха, чепуха.