Каждая вторая крошка на самом деле мечтает быть растерзана, подумал Джервис.
Babes for breakfast, bitches for lunch*.
— Ну что, девочки изображают твой гарем? — хихикнула подошедшая сбоку к столику Виктория. — Я немного наблюдала за вами…
— А я — за тобой, — улыбнулся Джерри. Рядом с Викторией он снова становился таким, как в их первую встречу, забывал про убийства. Его взгляд заинтересованно скользнул по публике в баре всего пару раз в поисках развратных цыпочек — пока не наткнулся на алый всполох волос Вики, летящее яркое крыло, ее белую руку, недовольно скручивающую непослушные пряди в узел на затылке.
— Я видела, как к тебе пытался подойти чуть ли не десяток девушек, да только мои подружки вовремя сделали вид, что они с тобой, — Вики засмеялась, и узел ее волос раскрутился, тяжелые кудри расплескались по спине и плечам, — они делают работу, за которую приличествовало бы взяться мне, коль уж ты мой парень!
Джерри смутился.
— Я к такому еще не привык. Никогда, даже в школе, не пользовался особенной популярностью.
Виктория пожала плечами.
— Я тоже. Хотя и сейчас, знаешь, не очень, ну, ты понимаешь, — она покрутила пальцем у своего лица, — слишком много веснушек и нос у меня картошкой.
— Ты, должно быть, шутишь, — Джерри видел перед собой самую прекрасную женщину на свете. Кто бы посмел применить к ней глупые нормы современной противоестественной красоты? Меряют ли этой меркой Венеру Милосскую, Нефертити, Мону Лизу?
Пока Джервис пребывал в очередном забытьи от накатившей на него сентиментальности, Викторию окликнули мужчины:
— Вики, если ты сейчас же не возьмешь в руки кий, мы будем считать, что ты вышла из игры! — и они засмеялись.
Они вообще в тот вечер много пили и смеялись, некоторые девушки даже порывались петь, время пролетело незаметно. Разошлись они почти к рассвету.
Когда Джерри выходил из паба и замешкался, запутавшись в рукавах пиджака, один из танцовщиков похлопал его по плечу и наклонился, чтобы шепнуть что-то на ухо. Все произошло одновременно: этот шепот в запахе пива, обернувшаяся под светом фонаря Виктория, недоумевающая, куда делся ее жених, словно в кино, все на миг замерло.
— Вики — очень хорошая девочка, друг. Она настоящее сокровище. Не потеряй ее! Она женщина, а потому по определению слабее нас, мужчин, так что береги ее. Очень хорошо береги.
Да, мысленно поддакнул Джерри, ее бы следовало беречь — и, в первую очередь, от него самого.
Еще стоящая под светом фонаря Виктория улыбнулась.
___________________
* Слова из песни группы Lordi.
Глава 4
Труп своей новой жертвы Джерри спрятал в шкаф. Он закрыл ее пакетами для мусора, вспорол матрас и его тоже упихал в пакет, надеясь, что запах не будет чувствоваться, пока он не придумает, как вывезти труп в лес, не имея личного транспорта. Но он уже медлил день, второй, третий. Никак не мог заставить себя вернуться к неприятной обязанности.
На сей раз осознание того, что он убйица, резануло по мозгу гораздо глубже, чем в прошлый. Джерри было тяжело сосредоточиться на всем, что его окружало, ладони то и дело влажнели, начала чесаться голова. Появилась бессонница, но тягостная, — не то ночное благое бодрствование, похожее на тихую вахту у алтаря, что приключалось с ним неизменно в квартире Виктории. Джерри стал нервным, резким. На третий день он, не прощаясь, ушел из студии, потому что его раздражала музыка, даже не досмотрев танца, хотя Виктория попросила его высказать свое мнение по окончании репетиции. В зеркало она видела, как мужчина сорвал со спинки стула свою куртку и вышел, почти выбежал вон. Стул остался качаться несколько минут, стукаясь о стену, пока не упал на пол. В студии все замерли, и только назойливая музыка продолжала литься из магнитофона.
Час мужчина мотался по улицам, пиная консервные банки, не зная, чем себя занять, пока не набрел на бар, в котором они не так давно чудесно провели с Викторией и ее друзьями время. Но в разгаре дня там оказалось закрыто. Словно пьяный, Джерри попробовал ломиться в двери, но ему никто не открыл и не ответил. Тогда он сел рядом с баром на тротуар и схватился руками за голову. Внутри черепа у него металась мысль о спрятанном в шкафу трупе. Я не могу убрать ее оттуда, подумал Джерри в отчаянии, сам до конца не зная, что имеет в виду — шкаф или свою голову.