Даниэль хмыкнул.
Лоран не знал, как объяснить причины своего поведения.
Но может, если его не понимает сын, поймет мужчина?
- Ты никогда не ощущал себя одиноким? - тревожно спросил Тай старший. – Когда вокруг знакомые люди: приятели, женщины, коллеги и рядом с тобой, вроде как, та самая, но ты, - подыскивал он нужное слово, - пустой. - Лоран с надеждой взглянул на Даниэля. - И даже ее близость не спасает тебя от этой пустоты. Ты все всматриваешься в ее лицо, пытаешься найти в нем хоть что-то, что тебя зацепит, но нет. Оно чужое. И день ото дня это чувство только нарастает, и ты начинаешь ненавидеть ее и себя, и вообще всю свою жизнь.
Что-то изменилось во взгляде алых глаз. Отчужденность сменилась на растерянность, и Лоран торопливо продолжил:
- Я искал кого-то, кто спасет меня от этого губительного чувства, Даниэль. Я знаю, конечно, я понимаю, что это ничего не меняет, но я хочу, чтобы ты понял почему я так поступал. Поверь, если бы я только знал, что тогда произошло, я приехал бы в тот же час.
- Но ты не приехал.
Горечь и разочарование, уже давно живущие в резком голосе, убивали Лорана.
Он опустил голову:
- Я не знал, что ты звонил. Я был пьян. А потом телефон выключился и... Я просто решил его не включать. Я хотел тишины и спокойствия хоть на пару дней.
Старший Тай боялся смотреть на сына. В осуждающем взгляде карих глаз он слишком отчетливо видел жену, но, что еще хуже, слишком ярко видел ненависть. Однако затянувшееся молчание заставило его поднять голову.
Эль хмуро смотрел на него.
- Изменять-то зачем было? Не мог сначала оставить маму, а потом уже пускаться во все тяжкие?
- Эрика не отпускала меня, - Лорана пугал возможный исход этого разговора. - Она всегда знала. Просто верила, что все наладится.
Алые глаза наполнились удивлением.
Даниэль оторопел. Его словно тяжелой доской по спине ударили. И в груди неприятно заныло.
- Так мама знала?
- С самого начала. Я рассказал ей сразу же, как понял, что хочу уйти и подал бумаги на развод. Но она не подписывала их.
- Да быть не может.
«Мама знала», - никак не укладывалось у него в голове.
Зато он не знал! И сейчас не понимал, как к этому относиться.
Эль совсем запутался и растерялся. И хоть дождя сейчас не было, и на нем была рубашка, но он отчетливо ощутил, как громко барабанят холодные капли по капюшону той самой красно-черной толстовки.
- Пойдем, - тихо произнес, не глядя на отца. - Я покажу тебе стадион.
Вайолет сидела у окна и наблюдала за тем, как на площадке играют в баскетбол парни из команды университета, но Эля среди них не было. А ведь он сегодня на занятиях.
- Привет! - рядом уселась Ирис и тоже посмотрела в окно. - Что, переживаешь, да?
- Ты, о чем? - вопросительно уставилась Ви на подругу.
- Ну, из-за исключения Тая.
- Какого исключения? - она не понимала, о чем речь.
- Ты не слышала? На него же Дин директору заявил, тот и подпер его со всех сторон. Стипендию отозвали. Из команды исключили. Вроде как до разъяснения ситуации.
- Чего!? - а вот такого Вайолет совсем не ожидала. - Какой ситуации?!
- Так избиение, - Ирис обрисовала круг вокруг собственного глаза. - У Дина синяк размером с мой кулак.
- Синяк? - Вайолет оцепенело глядела на подругу. - Эль? - В голове вспыхнула настоящая гражданская война. - Избил Дина? - однако победитель был определен мгновенно и безапелляционно. - Да чушь собачья!
Ирис пожала плечами:
- Чего не знаю - того не знаю, но факт, как говорится, на лицо, - усмехнулась она.
- Ну сукин сын, - прорычала Ви и, оставив на парте все свои тетради, уверенно направилась на выход.
- Ты куда?!
- Сумку посторожи!
Она не могла не вмешаться. Эти проблемы у Эля только из-за нее, и она обязана их решить, а потому ей необходимо поговорить с Дином.
- Оушен! - Вайолет влетела в аудиторию и, увидев парня, сидящего за столом и флиртующего с какой-то девушкой, зло оскалилась. - Ты совсем края потерял?! Да как ты мог его оговорить?!