Домой приезжаем ночью и идем ужинать в уже знакомый нам ресторан на территории отеля. Из морепродуктов оставался недегустированным осминог, но он, как ни пытался, не смог меня потрясти вкусовыми качествами. Зато удивил коктейль в настоящем ананасе, оформленном в виде головы папуаса. Девушка - распорядитель в ресторане, которая учила меня тайскому, подошла к нашему столику и, спрятавшись за нас, как за своих, присела на корточки. Пожаловалась, что очень устала, а ей еще всю ночь работать. Приглашаем сесть с нами, перекусить. "О, нет, - объясняет, - нам нельзя. Ходит тут начальник, смотрит. Чуть что, очень сильно ругается". Общаемся, спрашиваем, как ее зовут. После трех рвущихся невыраженных мыслей, спасительно обращается к своему бейджику. Имя под название отеля, а свое имя бережет от посторонних глаз. И не только она. По приезду сюда носильщик представился как Андрей, чем вызвал смешки и хитренькие переспросы девушек-администраторов. А мне-то так хотелось услышать звонкую сокровенность тайских имен! Для более близкого знакомства не хватает знаний английского ни у нас, ни у нее. Свет, чуть посражавшись с шашлыком, пошлямкал спать, а мы с Сережей, решив немного погулять, так и не вышли за территорию отеля на простор настоящей ночной тайской курортной жизни. Мы не могли нагуляться по тропочкам ночного парка и нашли (для себя!) прообраз Эйвы из фильма "Аватар". Это дерево с гроздями желтых маленьких цветов, околдовывающее своей распахнутой флерностью. Захотелось потрогать несколько деревьев. Внутренние ритмы, несущие потоки и внутренние силы неодинаковы. Некоторые тонко нейтральны, некоторые отзываются сразу. Но особенно отличаются от наших деревьев, конечно же, пальмы, одна меня просто сразила приливной волной и внутренней мощью. Один из стволов заинтересовал своим неуловимым отличием, пробую его "почувствовать", а ощущение - мертвечины без обратного импульса, будто пустоту трогаю. Делюсь с Сережей, а он смеется: "На дерево-то посмотри, оно спилено вверху, скорее всего, мертвое".
Сегодня переезжаем в другой отель. Утром спешу сфотографировать сад, с которым познакомилась ночью. Сопровождает коричневая птичка, похожая на голубя. Моя дневная "Эйва", утеряв флер и обретя конкретность лимонного оттенка, подисчезла, но оставила загадочность в ритме гроздевой водопадности, обрушивающейся с дерева. Снятые днем уголки сада зазвучали по-новому, насыщенные тенями и лучами восходящего солнца. После завтрака успеваем на тайский массаж, поплавать в бассейне и в полдень покидаем отель, отказавшись от такси, на красненьком тук-туке.
Напротив статуи огромного дракона, перед пляжем, наш отель "Карон принцесс". Оценили энергетическую чистоту и простоту этого трехзвездочного отеля через отношения руководящего персонала (возможно, хозяев) и простых официанток, носильщиков. Стоят вместе, хихикают. Нет масок официальности и значимости, мы как домой приехали. Небольшой уютный номер на третьем этаже, умиливший Светика окошком в ванную. Балкон хоть и выходит на параллельно стоящий отель (здесь несколько отелей в ряд), но прикрывается листвой деревьев. Правее вид на наш небольшой бассейник и бассейн соседский. За корпусами - холмы со вписанным в зелень многоярусным храмом. Втянув щупальцы, заякориваюсь в номере на полдня, даже вспоминаю, что мы, вроде бы, отдыхать сюда приехали. Ничего особенного, но просто хорошо. На предложение Сережи полетать сегодня на вертолете над островом, честно уплываю в сон. Хочу проспать весь дальнейший Тайланд.
Но надо кушать. Романтичный обед с мухами в нашем отеле. Вкусная тайская еда - и навязчивые маленькие крылатые сотрапезники, взбесившие Святослава. Мальчишка сгорел, а ему на руки и лицо (я уже не говорю о тарелке) присаживаются эти местные хозяева, отчего он капризничает и резко размахивает руками, не желая терпеть (почему-то). И начинается цирк! Вокруг нас собирается толпа официанток, отгоняющих от нас мух! Мы благодарим, отказываемся, а Святослав оказывается уговоренным сесть за другой стол. Через несколько минут мы наблюдаем картину: сынишка, отодвинув заказанную утку, заботливо и деловито уплетает принесенный простой рис, над ним две официантки с веерами отгоняют мух, а остальные спрашивают, все ли хорошо. Спешим удалиться, поблагодарив за заботу (а что делать, сами-то не справились).
Только к вечеру выползаем на уютный немноголюдный на пляж. На одном из холмов над нами сидит Будда, из-за этого, может быть, какое-то все круглое и домашнее. Пусто-желтый диск солнца, почти примагниченный к линии горизонта, раскрашивает в фиолетово-малиново-розовые тона небо, топя и растворяя его в бирюзово-сером океане, пока не сровнял все оттенки своим уходом. Купаться было холодно, но поиграть в маленьких принцев, любующихся закатом солнца, удалось на славу. Взошла луна и мы пошли домой. Среди ночи просыпаемся от громких плюхов в воду бассейна тяжелых тел и отборного русского мата, четко и гулко впечатывающегося в ночной Карон.
Сегодня направляемся в заповедник Пха Нга с обширной программой: катанием на слонах, рафтингом и купанием в водопаде. Гид Дана четко отдает распоряжения по предстоящей программе, неоднозначно отменяет называние ее Дашей и еще парой имен, с которыми ей пришлось встретиться, и, наконец-то, окунает нас в сокровенную истину о недавних красных смуточках, из-за которых мир перестал ездить в Тайланд (кроме русских, конечно). Оказывается, ""красные" в Тайланде, это совсем не "красные" у нас. Это не идейная борьба. Русские "красные" боролись за свободу всего народа и весь народ их поддерживал, а здесь один "красный", на которого заведено дело и которому запрещено появляться в стране, стремится к власти, деньгам и личной выгоде. Ну ничего, без лидера у них ничего не получится, вот и 12-го выступления в столице отменены потому, что тайцам это не нужно. Это милый улыбчивый народ, заинтересованный только в туристическом бизнесе, не нужны ему смуты. Они и стрелять-то не умеют и не будут стрелять друг в друга, они крови боятся, это же тайцы, мы их сколько лет знаем! Причем, бунтуют только в столице, на курортах и тем более на Пхукете людей интересуют только деньги туристов. Какая тут политика, если из-за нее несчастным тайцам кушать нечего? Здесь вообще все тихо. И жарко. В эту жару знаете как они бунтуют? Ну, заняли в прошлом году своими палатками взлетную полосу Пхукета, чтоб продемонстрировать свою солидарность с выступлениями в Банкгоке, и что? Жарко стало, делать нечего, так же тихо свернули палатки, плакаты и освободили взлетную полосу. Попробуй на раскаленном бетоне в пекло посиди... А работа ждет. И туристов не будет. Победили "желтые", только почему-то все водители попросили, учитывая момент, разрешить не одевать желтые майки нашей фирмы. А о политике как они разговаривают. Это у нас орут, эмоции расплескивают, а эти спокойные люди кратко обсудят и расходятся. Не касаются их эти перевороты!" Однако, из газет известно, что император оплатил "отбой" 12-го. А месяц спустя эти мирные и улыбчивые тайцы проливали в своей столице реки крови и громили лавки... Но что мы на самом деле знаем о Тайланде?
Снова пересекаем остров с юга на север и по мосту переезжаем на материк. Чуть поодаль от дороги среди гевей и пальм в траве небольшие болотца с розовыми и белыми лотосами. Вдоль недавно посаженных гевей колют глаз плантации ананасов. И, утопающие в зелени, краснокрылые с золотом крыши монастырей... Сама местность Пха Нга удивляет возвышающимися над деревьями и холмами небольшими одинокими скальными горками, чем-то напоминающих корабли в море или в дружной гавани. Их неповторяющиеся стесанные или пирамидальные контуры ни с чем нельзя сравнить. Мы были ими поражены еще на Пхи-Пхи, но здесь они на земле, среди привычных глазу холмов. Стоит себе такая ниоткудная верхушка горы и напрашивается на наделение ее особыми смыслами.
Въезжаем во двор мужского монастыря для посещения места общественного пользования и пересадки на маленькие машинки. Разрешением посетить маленькую часовенку (сам храм закрыт) воспользовались только две женщины. У меня, как всегда цирк: единственным полотенцем прикрываю шорты, с Сережи снимаю футболку, пряча плечи. Мне необходимо там быть!!! Пусть чучелом под смешок какого-то монаха. Сердце из груди выскакивает, волнами шарахает во все стороны. Женщины выполняют какие-то ритуалы, я рушусь в угол и ухожу. Мое место. Мой покой. Мой мир. Я здесь ради этого. День становится прозрачен и ясен. А Святослав, оказывается, заставил папу отвести его в заветный домик, пройти через весь двор без футболки.