– Ты смотришь на меня, но не видишь, – улыбнулась Меса. – Твой взгляд устремлен в мою сторону, а мысли где-то далеко.
Юлия не отвечала.
– Ну вот! – не отставала от нее сестра. – Ты даже не слышишь, что я говорю.
И она звонко расхохоталась: смех человека, которому неведомы угрызения совести.
– Я размышляю о смерти Коммода, – наконец проговорила Юлия, словно выходя из оцепенения.
– Ясно… да тут и думать особенно нечего, – возразила Меса. – Он мертв, а с ним и все ужасы его правления.
– Да. Но сейчас важнее другое. Ты ничего не понимаешь, как и остальные. Никто не видит главного, сути событий.
– И что же тут главное, сестрица?
– Главное, милая Меса, то, что Коммод не оставил наследника.
– Ты права, но ведь Сенат уже назначил нового императора.
– Да какая разница, во имя Элагабала! Им пришлось назначить преемника, потому что его не было. Коммод не позаботился о том, чтобы произвести на свет потомство или указать на будущего цезаря. Людям кажется, что дело улажено. Но все не так просто.
– Сенат и преторианцы договорились между собой, наместники, включая Севера, не пойдут против Сената. А потому…
– Боюсь, сестра, здесь мы с тобой расходимся. Это не просто смерть императора, а нечто большее. – Юлия встала и принялась расхаживать по атриуму. Остановившись возле имплювия, она вновь посмотрела на Месу. – И сенаторы, и преторианцы, и наместники, о которых ты говоришь, в том числе мой дражайший супруг, думают, что император скончался, и все тут. Но нет. Произошло кое-что намного более значительное.
– Что же такого случилось в эти дни? Что важнее смерти императора? – искренне недоумевала спросила Меса.
В глазах Юлии появился странный блеск.
– Конец династии – вот что. Это куда важнее. Убийство… казнь Коммода несколько недель назад – это не только падение императора, но и конец династии. И не какой-нибудь захудалой, а династии, восходящей к Нерве и Траяну. Вот что умерло вместе с Коммодом. И никто этого не видит.
– И что это меняет?
Юлия медленно вернулась к своему ложу и не спеша легла, не переставая говорить:
– Кончина императора – примечательное событие, но конец династии, моя сестра, – это совсем другое.
Она помолчала; казалось, в воздухе повисло непроизнесенное слово. Сестра недоуменно наблюдала за ней. Рассуждения Юлии выглядели чрезвычайно любопытными, но к чему они приведут?..
– И что же означает конец династии?
Юлия была серьезна как никогда.
– Возможность, сестра моя. Для тех, кто сумеет ее разглядеть.
Дом сенатора Дидия Юлиана, Рим
– Сенатор позвал меня, и вот я здесь, хотя уже ночь, а в городе неспокойно, – сказал жилистый мужчина, одетый в плащ с капюшоном, который скрывал все, включая лицо: был виден лишь длинный орлиный нос.
– Хорошо, Аквилий, – отозвался старик-сенатор. – Но вряд ли темные улицы Рима так уж опасны для начальника фрументариев. Я слышал, что ночью тайная стража становится верховной властью в городе.
– Конечно, мы знаем все о перемещениях разбойничьих шаек, – согласился Аквилий. – Но знать, что творится в городе, – одно дело, а иметь возможность вмешаться – совсем другое. Здесь скорее помогут преторианцы.
– Преторианцы, которые часто действуют вслепую. Как ничего не знающий и не понимающий гигант. Как циклоп Полифем, ослепленный Улиссом. Нет уж, я предпочитаю надежные сведения.
– Я всегда давал сенатору то, что ему требовалось.
– А я щедро тебе платил.
– Да, весьма щедро, мой господин и славнейший муж, этого я не могу отрицать.
Обратившись к сенатору подобающим образом, Аквилий слегка поклонился. Дидий Юлиан сделал глубокий вдох. Настало время перейти к сути. Все сказанное до того было лишь вступлением.
– Хочу, чтобы ты проследил кое за кем, – сказал он.
– За одним из тех, кто мог бы притязать на пурпурную тогу? На тот случай, если новоизбранный император Пертинакс… как бы сказать… Если он не задержится на троне надолго. Или же сенатор хочет, чтобы я следил за самим императором? – Юлиан хранил молчание, и Аквилий продолжил: – Наблюдать за новым императором легко, он не покидает Рима. Но есть одно неудобство: надо подкупить кого-нибудь из преторианцев или дворцовых рабов. Это выполнимо, но обойдется дорого. Префект претория Квинт Эмилий казнил трибуна Марцелла, преторианца, который работал на меня. Очень жаль, ведь Марцелл вошел в доверие к Коммоду. Иметь поставщика сведений, близкого к средоточию власти, – необычайная удача… но очень редкая. Теперь придется подкупать других гвардейцев. Следить за наместниками Британии, Верхней Паннонии или Сирии будет проще, но опять же выйдет недешево – я буду вынужден отправлять моих людей в далекие края. Так или иначе, имея деньги, можно сделать что угодно. Достаточно большие деньги, славнейший муж.